Звёздные прыгуны (СИ)

— Однако, у меня имеются сведения, не так давно, люди посещали Порту, — рука нащупала, спрятанный в кармане, шелковый платок — если бы не он, Трегарт охотно согласился бы со всеми и списал произошедшее на расшалившееся воображение. Не платок и не… лицо — смуглое, в обрамлении светлых кудряшек. Это лицо, его очертания постоянно стояли перед глазами Трегарта. Оно стояло все время реабилитации, и никуда не исчезло после. Он читал, слышал, про любовь с первого взгляда, но никогда не думал, что испытает нечто подобное сам. В шевелении листьев Трегарту виделось хлопанье густых ресниц, в блеске ручьев сверкали темные глаза незнакомки, в дуновении ветра слышался шепот прекрасных губ. Она приходила во сне, наяву и даже в краткий период между. Дункан был на все готов, на все, чтобы только раз, всего лишь один раз, еще раз узреть эти черты, услышать голос…

— Последнее разрешение на посещение Порты выдано год назад на имя Антона Левицкого.

— А после?

— Поисковая экспедиция.

— А после?

— Месяц назад команда спасателей.

— И все?

— Конечно.

— Значит, ваши компьютеры врут! — рука снова нащупала платок.

— Молодой человек, — в устах чиновника, не старше Дункана, обращение звучало уничижительно, — да будет вам известно, Б-327/4 окружает кольцо спутников слежения. Без кода доступа, выдаваемого нашим, заметьте, исключительно нашим ведомством, даже мышь не проскочит на планету!

Он прав, Дункан знал, что чинуша был прав, Трегарт испытал это на себе.

— На человека? — впервые с начала разговора, Трегарт почувствовал интерес.

— Совершенно верно! — профессор расцвел майской розой. — Верховное божество, точнее, богиня, и все это притом, что до открытия планеты, аборигены не сталкивались с людьми.

— Возможно, какой-нибудь заблудившийся корабль?

— Это ж как нужно заблудиться? Старые звездолеты не залетали, да и не могли залететь столь далеко, новые же… интересы, а, следовательно, и маршруты человечества лежат совсем в ином районе. Хотя, ваше высказывание, можно принять, как гипотезу.

— Сейчас на Порте присутствует какая-нибудь… экспедиция, или просто группа людей.

Ученый замахал на Дункана руками.

— Что вы! Они же все испортят — девственная культура, свободная от влияния извне. Портиане — настоящие дети природы, — дружелюбные, бесхитростные, свободные от зависти, алчности, интриганства, присущих, так называемым, цивилизованным народам.

— Вы защитили по Порте диссертацию?

— Две, если быть точным: кандидатскую и докторскую.

— Сами когда-нибудь были на планете?

— Зачем? Я — ученый, а не путешественник! — худая грудь гордо выпрямилась за пыльными лацканами. — Кстати, моя докторская касалась, так называемого, Райского Ритуала, или ритуала переселения в рай, занимающего одно из центральных мест в религии портиан. Это, когда наиболее уважаемые, заслужившие эту честь аборигены, так сказать, сливки общества…

6.

— О-о-о, Урта! — худые руки, покрытые рыжими, словно трава в пустыне, волосами сжимали полированный многими прикосновениями бубен. — Урта, Урта! Открой врата свои! — коричневые, с раздутыми суставами пальцы истово терзали такую же коричневую шкуру, обнимающую полированный каркас. — Врата, врата, Урта!

Шаман Гнак — теперешний исполнитель Ритуала подпрыгнул, высоко задрав увитые венами ноги.

Гнед, стоя за кругом света, в толпе наблюдателей, ревниво наблюдал за действиями шамана, тщетно пытаясь отыскать изъян в действиях конкурента.

— Врата, врата… — выудив из поясного мешочка щепотку порошка кины, Гнак сыпанул его в костер. Пламя ответило взрывом разновеликих искр. — Врата Рая!

— О-о-о! — загудели многочисленные вожди.

Что они понимали? Гнед видел, с противоположного края площадки, за действиями исполняющего не менее ревниво наблюдают Гнир — шаман соседнего племени Иру, Гнок — колдун племени Аков, а также близнецы Гнот и Гнут — делившие между собой шаманство Отов.

— И прими…

Гнед поднял глаза. Туда, где над серой скалой, освещенная бликами костра, возвышалась статуя Верховной Богини Урты. Сделанное из камня лицо небожительницы, как всегда было спокойно. Сегодня, сейчас, в этом спокойствии, в каменном безразличии к судьбе Гнеда той, служению которой он отдал всю жизнь, престарелому шаману виделась насмешка.

— О-о-о, — многоголосый хор зрителей вернул Гнеда к происходящему. Он и не заметил, когда в круг света вошел Гнус — старший сын вождя племени Усов и сегодняшний избранный.

Повинуясь указанию Гнака, избранный пошевелил плечами. Пепельная шкура упала к ногам Гнуса, оставив сына вождя, в чем мать родила, каким он пришел в этот мир, и каким предстанет перед светлые очи Урты.

— Достойного! — едва не срывая голос, заорал Гнак.

— Достойного! — подхватили зрители.

Помимо воли Гнед скрежетнул зубами — на его, Гнуса месте, должен быть он! Он заслужил честь предстать перед богиней и до скончания веков жить, рядом с повелительницей. В раю! Он — шаман Гнед, а не кто другой!

— Гнуса! — родили десятки глоток.