Звёздный час профессора Минорки

— Да не обмираю я… — пискнула было Дорка.

— А ты молчи, когда тебя не спрашивают! В общем, от сладкого она без ума…

— С умом я, тётя Тереза, — опять вмешалась Дорка.

— Я кому сказала помалкивать? И вот, значит, мало нам всех этих бед, так ещё и ты её приманиваешь! Как я потом стану глядеть в глаза её матери? Мне доверяют ребёнка с пластинкой на зубах, а я закармливай девчонку тянучками да пряниками и возвращай её родителям вовсе без зубов, так, что ли?!

— Ах, полноте, тётушка Тереза, милая! — в голосе торговца прибавилось сладости. — От этакой малости никакого вреда ребёнку не сделается.

— Никакая я не милая, — отрезала тётушка Тереза и, надо сказать, не соврала. — И коли уж я велела оставить ребёнка в покое, то и нечего к нему приставать! У меня с такими, кто детишек сладостями заманивает да незнамо чему учит, разговор короткий. Ясно тебе, соблазнитель? — И, ухватив Дорку за руку, разгневанная матрона понеслась дальше.

Огурцы, паприка, помидоры, пёстрая фасоль… девочка едва успевала поворачивать голову из стороны в сторону, однако тётушка Тереза и взглядом не удостоила мелькавшие на прилавках сливочно-жёлтые, ярко-зелёные и карминно-красные пирамиды овощей. Дорка с завистью смотрела на мальчишку, который, пристроившись прямо на голой земле, лениво плевался вишнёвыми косточками, метя в постоянную обитательницу торговых рядов — кошку. Чёрненькая в белых пятнах кошка прекратила умываться и пыталась перехватить лапой летящие мимо цели косточки, пока наконец одна, метко пущенная, не угодила кошке прямо в лоб, отчего желтоватые глазищи её мигом запылали синими фонарями. Сердито шипя и затаив на мальчишку злобу, кошка вынуждена была спасаться бегством.

Тётушка Тереза не останавливаясь мчала вперёд, мимо колченогих столиков и прилавков, затенённых оранжевыми тентами. Миновала грибников, палатки с жаровнями, где в раскалённом золотистом жиру шкворчали тугие сардельки и готовые лопнуть кровяные колбаски с блестящей кожицей, и слегка притормозила лишь там, где толпа жаждущих полакомиться вынудила её сбавить темп. На одной из палаток красовалась вывеска: ЛАНИ И КАТИ — СТЕЙКИ НА ПОДХВАТЕ. Тщедушная тётушка Кати длинной вилкой переворачивала жарящиеся на решётке аппетитные куски мяса, но вид у неё самой был довольно кислый. И не без причины. У прилавка возвышался сущий громила — нос красный, башка квадратная, величиной с котёл. Обеими ручищами заталкивая в рот куски кровяной колбасы, он при этом не переставал отпускать шуточки, делая вид, будто не может прочесть вывеску.

— Кати на ухвате, Лаци на подхвате? — переспрашивал он с набитым ртом и очень веселился собственной шутке. — Хо-хо!

— Нет, — морщила нос тётушка Кати.

— Жареная Кати от Лаци в отпаде? — изощрялся в остроумии громила, ещё пуще закатываясь смехом.

— Да нет же!

— Откати от Кати… Ха-ха-ха!

— Нет, нет и нет!

Торговка и обжора ещё долго пререкались, но Дорка этого уже не слышала, уныло плетясь вслед за тёткой Терезой через мясные ряды, где с крюков свисали окорока, бока, ножки, ляжки, корейки, грудинки, вдоль рыбных прилавков, где зазывно разевали рты карпы, серебрилась чешуёй молодая форель и плавали в аквариумах амуры… и тут Дорка уткнулась головой в вязаный жакет тётки. Тереза застыла у ларька в самом отдалённом уголке рынка.

Подвешенные к карнизу, колыхались белые, розовые и голубые подвенечные фаты, венки для невесты, искусственные цветы — мастерски сплетённые букетики белых кувшинок и гардений, а вывеска возвещала: «САЛОН ГАЛКИ СОРОКИ. АКСЕССУАРЫ СЧАСТЬЯ ДЛЯ БРАЧУЮЩИХСЯ, ШАФЕРОВ И ПОДРУЖЕК НЕВЕСТЫ. ВЫБОР НЕОГРАНИЧЕННЫЙ!»

Тётушка Тереза досадливым щелчком откинула со лба поля лиловой шляпы и в полной оторопи воззрилась на «аксессуары счастья». Затем, несколько придя в себя, откашлялась.

— Кхе… хм… эй!

В ответ послышались зевки, покряхтывание, и взору изумлённых покупательниц предстал тощий дылда, облачённый в полосатую майку и некое подобие шортов из холщовой ткани.

— Добро пожаловать, дражайшая госпожа! Вы за дружку или подружку невесты будете? Осмелюсь предложить фату, вуаль, лёгкую как облачко, венки для неве…

— Где у вас куры? — перебила его тётушка Тереза.

Долговязый парень недоумённо воззрился на неё, затем перевёл взгляд на Дорку. Снова глянул на тётушку Терезу и решил пропустить её бессмысленный вопрос мимо ушей. Скорей всего, ему послышалось.

— Желаете примерить — сей момент прикреплю вам к полям шляпы тончайшую вуальку, и хоть сейчас под венец… то бишь на церемонию…

Тётушка Тереза решительно подступила к нему.

— Ещё хоть одно замечание по поводу моей шляпы, и вы у меня узнаете, почём фунт лиха!

Насмерть перепуганный дылда опрокинул подставку с искусственными цветами.

— Помилуйте, да я тут вообще ни при чём! Я, если хотите знать, вовсе не Галка Сорока.

— Это мы и сами видим, — примирительным тоном вмешалась Дорка.

— Молчать! — обрушилась на неё тётушка Тереза.

— …Хотя тоже из Сорок. Матушка велела мне побыть здесь, покудова…

— Мне совершенно не интересно знать, что там велела ваша матушка. Я вас спрашиваю, где куры?

Сорокин сын бочком-бочком скрылся за прилавок.