Звёздный Дозор (СИ)

— Кофе, — поспешно кивнул Скайуокер, присаживаясь на высокое кресло и с трудом подавляя желание нервно поерзать на нём.

Давление рядом с носителем воронки было максимальным, почти осязаемым. Удивительно, как Лея сама ещё ухитрялась держаться и так спокойно разливать кофе по чашкам, словно у неё ничего не случилось.

Энакину невольно вспомнилась героиня книжки, избранные отрывки из которой недавно декламировала увлеченная чтением Асока. Маленькая принцесса, которую звали то ли Сара Крю, толи Кру… Не суть важно, но Лея сейчас напоминала именно её.

— Вы знали мою мать? — прямо спросила Органа, наполняя вторую чашку.

— Да, — честно сказал Энакин, неотрывно глядя, как льётся мимо чашки кофе. Она всё знала… И что теперь делать?

— Я сегодня такая неловкая… Ужасно неудачный день. Я сегодня прямо как магнит для неприятностей… только вот страдают от этого другие. Хорошо хоть, что отца срочно вызвали. — Лея печально улыбнулась. — Держите ваш кофе. Сахару не рискну положить, уж извините. Вы, кажется, были программистом? Переквалифицировались в силовики?

— Эм, да, — почти не соврал Скайуокер, принимая кофе, оказавшийся ужасно горячим. — Спасибо.

— Энакин, воронка уменьшилась ещё на полметра. Винду вот-вот проспорит мне свой фиолетовый фонарик! — Комментарий Куй-Гона заставил его слегка улыбнуться.

— Значит, вы тоже пришли спросить меня, не видела ли я чего-то подозрительного, не замечала ли чего-то странного?

— Эм-м, — замялся Скайуокер. Вообще-то, именно об этом он и хотел сейчас спросить, вот только пришёл сюда совсем за другим.

— Так вот, мой ответ не изменился, и вам вовсе не обязательно было приходить сюда ночью. Но я вас не гоню, — поспешно прибавила она, взглянув на сделавшееся непроницаемым лицо Энакина. — По правде говоря, мне сейчас так жутко, что я уже жалею, что позволила всех распустить. Побудьте со мной немного, пожалуйста. — Последнюю фразу Лея произнесла так, что Энакин невольно вспомнил, что перед ним одиннадцатилетняя девочка, которой сейчас очень страшно и больно. И которую он должен убить…

— Хорошо, — кивнул он, не зная, что сказать. В горле его засел огромный ком. Энакин чувствовал, что должен что-то спросить, но…

— Расследование ведь не продвинулось, верно?

— А почему вы так уверены?

— С чего вы взяли, что я уверена?

— Мне кажется, вы знаете, что убило вашу мать, но молчите. Почему?

Чашка в руке у Органы лопнула, как, впрочем, едва не лопнули и барабанные перепонки Скайуокера.

— Энакин, что ты творишь?! Воронка скакнула! Черт возьми, делай дело, пока не поздно!!!

— Да… — тихо сказала она, глядя на то, как медленно стекает кровь по её ладони, капая прямо на стол, где уже была лужица разлитого кофе и лежали осколки битого фамильного сервиза. — Это я её убила.

— Что? — переспросил Энакин, в ужасе глядя на то, как глаза Леи медленно наполняются слезами.

— Это я… Я виновата… Мы… мы поругались… Сильно… Была причина… Она уехала сразу после этого, не дождавшись шофёра, который был на перерыве, и даже не пристегнувшись. Она была не в себе… Совершенно не в себе… — Эти слова нелегко давались Лее, всё её тело дрожало от едва сдерживаемых рыданий.

— Это… это случайность. Просто так совпало, — сам не веря в свои слова, прошептал Энакин, придвигаясь поближе и аккуратно беря её окровавленную ладонь.

— Нет, не случайность! — воскликнула Лея, и слёзы ручьями брызнули из её глаз, однако руку она не отдернула. Энакин принялся вынимать застрявшие в ранке осколки.

— Я не знаю, что у вас там творится, но, черт возьми, эта дрянь опять стабилизировалась и больше не растёт! Винду там орёт, чтоб ты кончал быстрее, но ты не слушай его, он тот ещё мудак временами… — вновь подал голос Джинн.

— Спасибо, — между тем тихо сказала Лея, когда Энакин закончил бинтовать. Магия магией, но оперативникам полагалось носить с собой и карманную аптечку. — Я узнала кое-что, что она от меня скрывала… Ото всех скрывала… И вышла из себя… Это я виновата…

— Что узнала? — мягко спросил Энакин. Почему-то ему казалось, что разгадка совсем близко.

— Всю жизнь… Всю жизнь она мне лгала! — голос Леи дрожал. — И отец мне не отец, и брат… у меня, оказывается, всё это время был брат! Брат-близнец! Которого она отдала в приемную семью сразу же после нашего рождения, потому что тот был слишком похож на своего настоящего отца! Она лгала мне, от… отцу, всем! — Тут глаза Леи яростно блеснули. — А всё оттого, что мать, видите ли, мечтала о грандиозной карьере, а с тем программистом ее построить было затруднительно! И тогда… тогда она нашла себе другого, влиятельного и богатого, вот только не знала, что уже беременна! А ты… — она посмотрела на Энакина тяжелым взглядом. — Где был ты? Она тебя искала сначала…

— Скайуокер, завязывай! Она опять вот-вот рванёт! — надрывался в наушнике Куай-Гон, но Энакин словно оцепенел.