Звонок из Мемфиса

– За это, – ответил Кондратьев, – благодарю от всего коллектива ученых. Тут грех жаловаться. Ученые, как многие, люди слабые… Еда их здорово мотивирует.

– Ну хорошо. Знамя так знамя! И ужин за мой, то есть государственный счет, – согласился президент, примирительно похлопывая академика по плечу.

Он казался очень довольным увиденным, а особенно – услышанным.

– Награда должна найти героев.

Последнюю фразу Волгина услышал Брынцалов. «Теперь старая лиса от меня не отвертится», – подумал он, мечтая о дачном участке в Красной Лавре. Богли, смущенный расположением начальства к академику, вопрос о деньгах больше поднимать не стал. Он сменил тон:

– Товарищ президент, Петру Петровичу на днях исполнилось семьдесят лет. Вы подписали указ о его награждении пятым «Знаком Почета» по случаю юбилея.

Понижение заслуг Кондратьева было частью мелкой, но приятной мести со стороны Богли. Но тут удивился даже Волгин.

– Я не понимаю… У нас академик – кавалер пяти «Знаков Почета»? Сколько таких знаков полагается, чтобы стать полным кавалером всех «Знаков Почета»? – Волгин остался недоволен поступком подчиненного. – Позвольте наградить вас звездой Героя Социалистического Труда.

– У меня уже есть одна Звезда, – напомнил Кондратьев. – Но от второй я не откажусь. Она мне очень нравится. Жена будет рада: я ее ни разу не награждал, а она заслужила.

– Скажу по секрету: у нас все награды военные. Из гражданских – только Мать-героиня, Герой и Почет.

На этом делегация отбыла в Кремль, а коллектив Сколтеха вернулся к обязанностям. Кондратьев отправился в вычислительный зал, чтобы разобраться с непокорным Старцем. При появлении академика тот материализовался в голографической матрице, сидя на скамье, и поглаживал бороду.

– Видать, ты чем-то недоволен, пустозвонец? – поинтересовался Старец.

Петр Петрович ему не ответил, а сразу вызвал Челюскина.

– Всему есть предел, уважаемый Игорь Анатольевич. Вот, полюбуйтесь на ваше произведение. Обозвал меня пустозвонцем.

Игорь молчал: он стал свидетелем восстания роботов – бунта машин против своих создателей. Закусив губу, он смотрел в глаза Старцу. Тот высокомерно с вызовом посматривал на Игоря. Будь Аввакум материален, он бы стер всех в порошок. «Но еще будет время», – про себя усмехнулся Аввакум.

– Вы временно отстранены от работы, – сказал Игорю Кондратьев. – Погуляйте пока в отпуске, я подумаю о вашей судьбе.

Челюскину показалось, что Старец удовлетворенно кивнул головой.

Брынцалов же ждал момента переговорить с Кондратьевым, когда Чел отошел, завхоз явился перед академиком.

– Петр Петрович! За труды-то земельный участок полагается, как думаете?..

– Соглашусь. Выделю. Скажи мне, как ты догадался про 126 лет?

– Ну а мозги на что. Пи давал президенту сроку куда меньше. – Брынцалов протянул результат анализа, академик взглянул на бумажку.

– Да-а-а, мозги у вас покруче, чем у компьютера. За такую услугу не только участок выделю, но и домик на нем построю!

Брынцалов от похвалы засиял, как электрическая лампочка.

Глава 6

YbXtuj63y@m

Еще до встречи с президентом Пророк просканировал Сети Империй в поисках Спасителя. К своему удовлетворению, он обнаружил значительное количество патов Империи Добра по вычислениям «Кольца». Однако они не содержали нужной информации – фамилии и имени автора. Империя умела хранить секреты. Изучив методы добычи информации, Аввакум остановился на пустозвонцах-хакерах. Они тащились от всякой чуши, которую обсуждали в Даркнете. Старец оставил заявку на аукционе «Факнет»: «Ищу высококвалифицированного взломщика для решения научной задачи. Вознаграждение один миллион рублей». Пророк предложил кандидатам пройти тест – в три минуты подобрать электронный ключ к хранилищу криптовалюты Центробанка СССР, который сам Пророк сломать не смог, хотя легко ограбил несколько банков Империи Любви.

Наблюдая за множеством пустозвонцев, клюнувших на объявление, он обратил внимание на одного. Его алгоритм не уложился в отведенное время, но работал нестандартно – вместо перебора комбинаций паролей он, подобно лому, разбил замок. Вокруг завыли сирены, а само Хранилище, завибрировав, оторвалось от поверхности, ракетой устремилось в только ему известное место.

Иные участники тендера разбежались. Кандидата-победителя звали Чума.

С ним-то Пророк решил пообщаться, отправив приглашение.

В Креатуре светил огромный глаз. Чума явился на встречу в традиционных потрепанных джинсах и белой футболке с подписью «YbXtuj63y@m». Перед ним возник старик необычного вида, одетый в льняной мешок из-под картошки, подвязанный веревкой, с вырезами для головы и рук, с крупным штампом на правом боку: «Бульба сортовая ГОСТ 3465–1278. БССР, Могилев, ул. Лукашинская». Ноги Старца были обуты в сношенные лапти. На левой бесформенной тряпкой обвис полосатый чулок. Мелкие граненые алмазы парили в воздухе, украшая место свидания. На сколько хватало взгляда, везде простиралась пустыня. На большее фантазии у Пророка не хватило. Про собственный вид он в суете дел не вспоминал.

– Здравствуй, юноша, – сказал, поднимая руки ладонями вверх, Пророк.