Звонок за ваш счет. История адвоката, который спасал от смертной казни тех, кому никто не верил

Если бы трудности других сестер по несчастью были самой большой печалью Марши в Тутвайлере, годы, проведенные там, стали бы для нее трудным, но не непосильным испытанием. Но существовали и более серьезные проблемы, исходившие от коррекционного персонала. Женщин в Тутвайлере насиловали охранники. Их сексуально домогались, эксплуатировали, они становились объектами агрессии и нападений охранников-мужчин. Начальник тюрьмы, мужчина, позволял мужчинам-охранникам присутствовать в душевых в банные дни. Офицеры потешались над обнаженными женщинами, отпускали грубые замечания, роняли многозначительные угрозы. У женщин не было возможности уединиться даже в туалетах, где за ними в момент отправления естественных потребностей могли наблюдать мужчины. В тюрьме были темные уголки и коридоры — самые страшные места в Тутвайлере, где женщины могли подвергаться избиениям или сексуальным нападениям. «Инициатива за равное правосудие» просила департамент исправительных учреждений установить камеры безопасности в общих спальнях, но чиновники отказали. Культура сексуального насилия была настолько всепроникающей, что даже тюремный капеллан домогался женщин, когда они приходили в часовню.

Вскоре после прибытия Марши в Тутвайлер мы добились освобождения Дианы Джонс, несправедливо осужденной и приговоренной к смерти в тюрьме за преступление, которого не совершала. Диану облыжно обвинили в контрабанде наркотиков, в которой участвовал ее бывший бойфренд. Ей были предъявлены несколько обвинений, приведшие к приговору с обязательным пожизненным заключением без права на условно-досрочное освобождение. Мы оспорили ее осуждение и приговор — и в конечном счете добились их отмены. Освобождение Дианы Джонс подарило надежду всем остальным пожизненно заключенным в Тутвайлере. Работая над ее делом, я ездил в тюрьму встречаться с Дианой, которая рассказывала мне о том, как отчаянно эти женщины нуждаются в помощи.

— Брайан, у меня есть около девяти писем от других женщин, которые хотят, чтобы я передала их вам. Этого слишком много, чтобы пронести мимо охраны, поэтому я не стала брать их с собой, но этим женщинам нужна ваша помощь.

— В таком случае не пытайтесь проносить письма контрабандой. Эти женщины могут написать нам.

— Ну некоторые говорят, что когда-то они уже писали…

— Мы просто завалены работой, Диана. Мне очень жаль, что так получилось, но мы постараемся ответить.

— Больше всего меня беспокоят «пожизненницы». Те, которые умрут здесь.

— Мы стараемся… просто можем сделать не все.

— Я понимаю и скажу им об этом. Просто они уже отчаялись — как отчаивалась я до того, как все вы помогли мне. Марша, Эшли, Моника, Патрисия донимают меня, чтобы я попросила вас прислать кого-нибудь на помощь.

Несколько женщин были изнасилованы и забеременели. Даже когда анализ ДНК подтвердил, что отцами этих детей являлись мужчины-охранники, делу не дали ход.

Я познакомился с Маршей Колби вскоре после этого разговора и начал работать над ее апелляцией. Мы решили оспорить позицию штата и принцип отбора присяжных. Шарлотта Моррисон, стипендиатка Родса и моя бывшая студентка, ныне была старшим поверенным в «Инициативе за равное правосудие». Шарлотта и штатный адвокат Кристен Нельсон, выпускница Гарварда, которая работала в службе общественных защитников округа Колумбия, главной адвокатуре США, неоднократно встречались с Маршей. Она рассказывала о своем деле, о том, как трудно сохранить семью, сидя в тюрьме, и о ряде других проблем. Но чаще всего во время этих встреч всплывала именно тема сексуального насилия в Тутвайлере.