Зыбкое равновесие

—Берг! Зафиксируй! — непонятно сказал Орлов, и положил руки прямо на месиво. Из под ладоней, прямо на капитана, вдруг брызнуло кровью. Берг держал голову, а Орлов казалось, окаменел. Потом он вдруг с размаху ударил умирающего в грудь.

—Дыши сука! — и ударил еще раз. А умирающий вдруг вздохнул, и открыл глаза.

Больше не обращая на него внимания, капитан встал и сказал:

— Следующий.

Когда кончились раненые, Орлов скинул на пол насквозь промокшую от крови тужурку. Снова оказавшись в одних коротких штанах.

—Значит так, раненых кормить от пуза. Всему экипажу порцию рома, раненым- тройную. Давай воду.

Берг тоже бросил на палубу свою тужурку, оказавшись полуобнаженным. И боцман начал их обливать из шланга водой под напором. Тщательно отмывшись и вытершись, они собрались полнятся на палубу но были остановлены боцманом.

Он встал в строевую стойку и сказал:

— Капитану Орлову, и Алексею Бергу- виват!

—Ну что вы, братцы? Нельзя же так любить выпивку! — Орлов, мне кажется, смутился. Берг похлопал его по плечу, и сказал:-

—Спасибо, матросы.

И они ушли наверх.

Там их ожидали капитаны сдавшихся линкоров. Они начали было представляться, но Орлов устало махнул рукой.

—Господа. До завтрешнего утра вы будете вести спасательные работы. Утром ставим паруса. Тот, кто придет в Триест первым в тот же день отправится домой. Остальные останутся в плену до решения Императора. При попытке скрыться ночью или в тумане, корабль будет потоплен. Можете идти.

И повернулся к юту. Там весело прыгала маленькая Катя, и зло щурилась Марина Минина.

—Орлов! Что это было? — спросила графиня.

Берг, идущий рядом, с интересом уставился на Орлова.

—Дело в том, графиня, — вежливо начал Орлов, — что английские корабли испускают ужаснейшее зловоние. Подвергать вас оному- недопустимо. И только учуяв малейшие миазмы, я приказал вас убрать с палубы, дабы не портить вам обонятелную палитру. А как только мы с ними договорились, что они будут идти впереди, то и все. Гуляйте себе на здоровье.

—Сашаааа- подскочила к Орлову маленькая Катя- мы им надрали задницу, да? А когда мы теперь акулу поймаем?

Он присел к ней на корточки.

—Ну, ты же маркиза, Кать, нельзя так говорить. Нужно говорить, мы их… как бы …

—Уестествили- подсказал Берг.

—Ну, чему ребенка учишь, Леха! А акулу- завтра, ладно? Какая ловля в темноте? И давайте поужинаем, а то че та я совсем голодный. И, Маш, не обижайся, ладно?

—Сань! — обратился к Орлову Неверов- забирай, нечего разбрасывать.

И протянул шпагу, обернутую портупеей.

—Что это? — буркнул наш капитан.

—Это, Александр Алексеевич, шпага адмирала Спенсера. Которую он вам вручил.

—Оторвать бы уроду вручалки — проворчал Орлов — и вообще, ты, Паша- залог нашей победы. Так что таскай её сам.

А я с изумлением понял, что солнце давно село за горизонт.

.

Глава 13

Званый вечер в Дворянском собрании Триеста, наконец то перешел в неформальную стадию. Чествование офицеров фрегата «Облом» и меня любимого, снизило обороты, и народ наконец то стал развлекаться.

Я понимаю моряков, на берегу тоскующих о море. Там никаких сложностей. А тут, только ещё приближаясь к Триесту я напрягся. Да и то, суета с нашим прибытием заняла три дня. Исключительно потому, что я озверел, и матерно наорал и на главу города, и на начальника порта. Так бы и неделю возились.

Мы бросили якорь на рейде ближе к вечеру, через четыре дня после боя с англичанами. Приказав пленным англичанам стать рядом, и вести себя прилично. И тут началось. Первым прибыло вовсе не морское и прочее начальство. Чуть ли не с глиссерской скоростью к нам примчалась шлюпка, что привезла графа Ивана Минина, отца Марины.

Предвидя все эти объяснения и выяснения, я еще в обед вызвал старпома на мостик, и сказал.

—Ты, Родриго, все это время думал, что нужен мне для судовождения. Напрасно! Ты мне нужен, что бы разговаривать со всеми этими визитерами, что сюда попрутся. Ты должен меня от всего этого- оградить. Так что все официальные лица, что сейчас сюда направляются- вон видишь, три шлюпки плывут? — на тебе. Я пошел спать. И лучше никому меня не будить.

Но не успел. Иван Андреевич Минин это не хухры-мухры. Увидев его, я с тоской понял, что придется надевать ботинки. Я попросил вестового позвать Марину. Но она, как все женщины задержалась, и я был вынужден выслушать благодарности и заверения. Правда недолго. Счастливое воссоединение отца и дочери было в меру трогательным, и я, как последний дебил, стоял рядом с отцом, обнимающим казалось навсегда утраченную дщерь. Не улучшало настроение то, что скотина Берг в это время сидел в сторонке, за столом, с бокалом коньяка и наблюдал словно в театре.

—Позвольте вам представить, граф, Алексея Оттовича Берга. Именно благодаря ему, мы смогли отбить вашу дочь у злодеев! — вообще оборзел скотина! Развлекалочки ему тут! Пол года назад он, при виде Минина, шлепнулся бы носом в землю, и целовал пыль с его сапог. А тут- сидит, скалится, гад. — А я, Иван Андреевич, вынужден вас оставить.

И собрался стремительно свалить.