Тот же Элишер вспоминал: «Отход из Будапешта вместе с молодежными и партийными организациями нилашистов, агентами гестапо и прочими подобными структурами раз бы и навсегда скомпрометировал всех студентов. Я хотел избежать этого при любых обстоятельствах. В случае пленения в бою наша судьба была бы предрешена. Я полагал, что мы должны были уклоняться от участия в боевых действиях как можно дольше. Я не исключал, что мы самостоятельно сможем вырваться из кольца окружения. Если ничего нельзя было сделать, то лучше было погибнуть в бою, чем быть расстрелянными в плену. Я верил, что каждый день работал на нас, так как нам могла помочь Европа». В итоге Дьюла Элишер решил оставить батальоны в Будапеште.
Невероятно, но Элишер не понимал, что чем дольше его подопечные удерживали город, тем больше страдания они приносили его жителям. Он полагал, что выбирал меньшее из зол. Он был ослеплен антикоммунизмом, а потому не мог выбрать морально оправданного решения.
Рассказ о специальных формированиях не будет полным, если не упомянуть капитана артиллерии Имре Морлина, который возглавлял так называемую боевую группу «Морлин». Группа «дядюшки Мо», как прозвали своего командира кадеты, была сформирована из застрявших в столице учеников кадетской артиллерийской школы. Им было по 14–18 лет. Затем к этой группе стали прибиваться учащиеся военных академий Людовика, а также те солдаты, чьи части оказались разгромленными. Сама группа «Морлин» не была многочисленной, в ней состояло около 120 бойцов. Первоначально она входила в состав 10-й пехотной дивизии. Одним из первых заданий, порученных ребятам Морлина, было уничтожение советских танков, прорвавших линию фронта. Почти все эти юноши были идеалистами (как-никак, военное воспитание), а потому не собирались сдаваться в плен. Они сражались до последнего патрона. После того как 15 января 1945 года Морлин был взят в плен красноармейцами, его группа раскололась. Часть из юношей оказалась в составе вахтенного батальона «Будапешт», а часть погибла во время боев у железнодорожной насыпи.
Часть 3
Разгар
Глава 1
Прорыв «Линии Аттилы»
Три стрелковых корпуса, которые были брошены маршалом Малиновским на взятие Пешта, должны были сыграть важную роль в запланированной операции. Предполагалось, что к 23 декабря 1944 года эти части возьмут восточные районы венгерской столицы. Само собой разумеется, что данных сил было явно недостаточно для выполнения поставленной задачи. К 24 декабря им удалось лишь вклиниться в линию обороны 1-й танковой дивизии на отрезке между Эсером и Вечешем. Но далее наступление заглохло. Исключение составлял участок фронта, располагавшийся между Чёмёром и Фётом, где позиции 10-й пехотной дивизии постоянно атаковались советскими войсками.
К указанной дате советским и румынским войскам удалось закрепиться у первого и второго рубежа обороны «Линии Аттилы». В частности, это касалось центральной и северо-восточной части Пештского плацдарма, где в наступление должен был перейти 7-й румынский армейский корпус. Советским же частям не удалось до Рождества 1944 года прорвать даже первый рубеж обороны между Вечешем и Пецелем. Третий рубеж обороны, простиравшийся вплоть до окраин Пешта, находился в руках немцев и венгров.
25 декабря по всему фронту Пештского плацдарма началось наступление. Параллельно с этим отдельные атаки предпринимались на юге. Там красноармейцы атаковали позиции 1-й танковой дивизии в районе горы Арань. Предпринятые вылазки были успешно отражены венгерскими войсками. При этом в ходе контратак было захвачено несколько десятков советских военнопленных. Одновременно с этим немецкие войска к югу от Модьорёда стали отступать, а потому — советским войскам на участке фронта шириной 500 метров удалось продвинуться вперед. Но тем же вечером эти территории были отбиты венгерской группой под командованием капитана Шандора Немета, которую поддерживали огнем два немецких самоходных орудия.