100 великих дипломатов

Северо-Американские Соединенные Штаты и их президент Монро ответили на приготовления европейских дворов известной доктриной о том, что вмешательства Европы в дела свободных народов американского материка он не допустит. Предложение Каннинга было отклонено.

Послание Монро дало надежду на то, что правительство Англии изменит свою позицию. Официальное предложение о созыве конференции в Париже было сделано министром иностранных дел Испании графом де Офалиа 26 декабря 1823 года. Разумеется, английское правительство было прекрасно осведомлено о действительном положении дел в Испанской Америке, а также учитывало все выгоды, которые отделение испанских колоний от метрополии открывает для Англии. К тому же даже сам де Офалиа вынужден был признать, что «нет такой испанской армии, которой можно было бы доверять: почти каждый солдат, служащий в Америке, перешел на сторону восставших».

30 января 1824 года Каннинг сообщил английскому послу в Испании У.-А. Корту об отрицательном отношении Великобритании к проекту созыва конгресса.

В то же время Каннинга беспокоило усиление влияния Соединенных Штатов в Западном полушарии. Еще 10 октября 1823 года он писал, что больше всего опасается разделения и противопоставления Америки и Европы. Британский министр понимал очевидные выгоды такого разделения мира для Соединенных Штатов. Каннинг вынужден был признать, что статс-секретарю Д.К. Адамсу удалось ловко обойти его, представив Соединенные Штаты в роли «спасителя» Испанской Америки.

Вся последующая политика Англии в определенной степени была подчинена борьбе против притязаний Соединенных Штатов, в частности предотвращения раздела мира на две системы. Каннинг использовал этот аргумент на заседаниях кабинета. В январе 1825 года Англия официально признала самостоятельными республиками Колумбию, Мексику и Буэнос-Айрес (Аргентину).

В инструкциях английскому представителю на Панамском конгрессе Даукинсу от 18 марта 1826 года Каннинг подчеркивал, что английское правительство не возражает против объединения государств, возникших на базе бывших испанских колоний. Но любой проект поставить во главе «Американской конфедерации» Соединенные Штаты был бы крайне нежелателен для английского правительства. По мнению Каннинга, такой проект в недалеком будущем поставил бы под угрозу мир как в Америке, так и в Европе.

Дело с южноамериканскими колониями окончилось тем, что Каннинг поспешил послать в новообразовавшиеся республики консулов и представителей торговых интересов Англии. Этот решительный удар, нанесенный престижу Священного союза, привел в восторг не только либеральные круги континентального общества, но и парламентских вигов. Со своей стороны, тори были довольны тем, что Англия снова играла первые роли в «европейском концерте». Промышленники были чрезвычайно довольны, помимо всего, торговыми договорами с новыми республиками.

Джордж Каннинг круто повернул руль британской политики и в греческом вопросе. В 1823 году обстановка в Восточном Средиземноморье крайне обострилась. В результате действий доведенных до отчаяния греков судоходство в этом районе было почти парализовано. Под угрозой оказались британские торговые интересы. Кроме того, английское правительство было озабочено возможностью появления в Восточном Средиземноморье еще одной мусульманской морской державы. 25 марта 1823 года, даже не уведомив никого из дипломатического корпуса в Лондоне, Каннинг заявил, что Англия отныне будет признавать греков и турок двумя воюющими сторонами. Таким образом Каннинг перехватил у русских инициативу в покровительстве грекам.

Александр I объявил о решении созвать весной 1824 году в Санкт-Петербурге конференцию Священного союза для обсуждения положения в Греции. Каннинг отказался от участия в конференции и был прав: она закончилась безрезультатно.

В 1824 и 1825 годах между Санкт-Петербургом и Лондоном шла интенсивная переписка по греческому вопросу. Между царем и Каннингом установился дружественный контакт. И уже летом и осенью 1825 года жена русского посла в Лондоне княгиня Ливен в частных беседах с Каннингом по поводу того, что Россия и Англия должны между собой договориться относительно греко-турецких дел, встречала полное его понимание. Так обстояло дело, когда в конце 1825 года в Европу пришла весть о смерти царя.

Взошедший на престол император Николай в первые же дни своего правления известил иностранные дворы, что считает действия греков незаконными.

Каннинг же писал Веллингтону: «Я надеюсь… спасти Грецию, устрашив Турцию именем России, но без войны».

4 апреля 1826 года Нессельроде и Веллингтон подписали Санкт-Петербург-ский протокол – первый важный британо-российский документ за период вторичного пребывания Каннинга на посту министра иностранных дел. Для России протокол также имел большое значение. Документ предусматривал – при принятии Стамбулом британского посредничества – образование на территории Мореи и Архипелага самостоятельного греческого государства, чья зависимость от Турции сводилась к уплате ежегодной дани.