100 великих россиян

Патриарх Филарет, в миру боярин Федор Никитич Романов, был сыном известного в XVI в. боярина Никиты Романовича Романова и племянником царицы Анастасии, первой и любимой жены Ивана Грозного. Близкое свойство детей Никиты с царским домом и добрая память, которую оставил по себе Никита, поставили подозрительного Бориса Годунова во враждебные отношения к его детям. Он решился уничтожить этот род и всех сыновей Никиты разослал в 1601 г. в тяжелое заключение.

Более всех братьев выказывал ума и дарований Федор Никитич. Он отличался приветливым обращением, был любознателен, научился даже по-латыни. Никто лучше его не умел ездить верхом; не было в Москве красивее и щеголеватее мужчины. Этого-то первого московского щеголя, человека красивого, ловкого, чрезвычайно любимого народом, насильно постригли в Сийском монастыре под именем Филарета. Но в 1605 г., когда на московском престоле воцарился царевич Дмитрий, двое оставшихся в живых братьев Романовых немедленно получили свободу и вновь сделались знатными людьми. Иван Романов был возведен в боярское звание, а Филарет получил сан ростовского митрополита. Несколько лет он провел в своей епархии в Ростове. Здесь он узнал о смерти первого самозванца, о воцарении Василия Шуйского и о появлении второго Лжедмитрия, прозванного в народе «тушинским вором». Этот новый претендент на русский престол набрал при помощи поляков большое войско, подступил к Москве и начал осаду.

В октябре 1608 г. сторонники самозванца напали врасплох на Ростов, перебили множество людей, надругались над святынями, сорвали с митрополита святительские одежды, надели на него сермягу, покрыли ему голову татарской шапкой и отвезли в Тушино. Лжедмитрий, впрочем, принял его с почетом и нарек патриархом. Филарет должен был из Тушино рассылать грамоты по своему патриаршеству, то есть по областям, признававшим самозванца. Патриарх Гермоген, строгий к другим изменникам, старался оправдать Филарета и в своих воззваниях к народу писал о ростовском митрополите, что тот не своей волею, а по нужде находится в Тушине и что патриарх не порицает его за это, а молит за него Бога. В конце 1609 г. тушинский стан стал разлагаться, а сам вор бежал в Калугу. Летом 1610 г. Филарет вернулся в Москву. Короткое время спустя он, по просьбе бояр и по благословению Гермогена, вместе с князем Василием Голицыным был поставлен во главе большого русского посольства. Послы должны были ехать под Смоленск и уговариваться с Сигизмундом о том, чтобы он отправил своего сына на Московский престол. Здесь-то Филарету и предстояло выдержать трудный подвиг.

Сначала поляки приняли прибывших очень любезно, но потом стали требовать, чтобы послы от себя приказали смолянам сдать их город королю. Филарет с товарищами доказывал, что это противно заключенному договору, а более всего указывал на то, что посольство не имеет права поступать так без совета с патриархом и со всею Русскою землей. Никакие принуждения и угрозы поляков не заставили их исполнить волю короля. 26 марта 1611 г. канцлер Лев Сапега, узнав о том что русская земля по призыву Прокопия Ляпунова ополчается против иноземцев, приказал взять послов под стражу. В апреле их отправили в Польшу. Несколько лет Филарет прожил в доме Сапеги на положении пленника. Между тем в России происходили бурные события. По призыву нижегородского старосты Кузьмы Минина начало формироваться новое ополчение, во главе которого встал князь Дмитрий Пожарский. Летом 1612 г. ополчение взяло Москву. Польский гарнизон, заключенный в Кремле, не выдержав голода, капитулировал. По призыву вождей ополчения в Москве собрался Земский собор и в начале 1613 г. избрал в цари шестнадцатилетнего сына Филарета – Михаила Федоровича Романова.

Сам Филарет продолжал томиться в неволе. Только в июле 1619 г., после заключения Деулинского перемирия, он был отпущен в Москву. Царь встретил его за городом при бесчисленном множестве народа и поклонился ему в ноги, а Филарет поклонился в ноги царю, и оба лежали на земле, проливая слезы. В то время в Москве гостил патриарх Иерусалимский Феофан. По царскому прошению он 24 июля посвятил Филарета в сан московского патриарха. С возвращением его в Москву положение новой династии сразу укрепилось. До сих пор царь Михаил, человек очень кроткого характера и мягкосердечный, был самодержцем только по имени. Окружавшие его бояре дозволяли себе всякие своевольства. Все управление государством зависело от них же. Теперь Филарет сразу взял всю власть в свои твердые руки и имел очень большое влияние не только на духовные, но и на светские дела. Без его воли ничего не решалось и ничего не совершалось, а важные указы царя писались не иначе как со слов его отца.