112

Согревшись впервые за несколько дней малышка быстро уснула в своём одеяльце. Майя держала её и испытывала абсолютное счастье. Андрей устало опустился на дно катера рядом с Майей. Мотор катера равномерно шумел, возвращая всех на сушу. Сверху пригревало умиротворяющее солнышко.

Майя сняла с мизинца колечко феи и протянула его Андрею:

– Выходи за меня замуж.

Андрей огляделся, открутил от какого-то инструмента хомут и надел его Майе на палец:

– Выходи лучше ты за меня!

Вода в поселке подержалась на одном уровне и постепенно начала сходить. Там, где она уже сошла, всё было под метровым слоем жирной грязи, пробираться по которой было практически невозможно. Дома оказались забиты намытыми в них досками и грязью. В нелепых позах по улицам были разбросаны перевернутые машины и строительный мусор.

Спасатели приступили к разбору завалов. Дело это было довольно опасное: дома, как расклеившиеся картонные коробки, складывались, провисали от тяжести воды. Бок о бок со спасателями работали пожарные – в качестве электриков. Электрические столбы накренились, линия едва держалась, провода грозили упасть в воду. Если не дай бог кто рядом окажется – убьёт на месте. Прежде чем разгребать завалы, нужно было обезвредить провода.

Рядом с домом, по колено в воде, стоял старик и смотрел, как работают пожарные.

– Папаша, отошел бы ты… – сделал замечание Макс.

– Сынок, это ведь мой дом…

Тон пожарного потеплел.

– Достать тебе чего из дома, отец?

– Да мне ничего не надо, всё нам дали – и еду, и одёжу… И беспокоить вас не стал бы, но… Сынки, достаньте мне скрипочку… Может, уцелела… У меня внук 10-ти лет, он музыкант, ему тренироваться постоянно надо к выступлению, а инструмента нет. И скрипочка эта очень нам дорога – концертмейстер свою подарил, личную, когда на пенсию уходил. Это память…

– Где она была? – оглянулся Макс.

– Она во второй комнате, под самым потолком на гвоздике висела.

Михеич смотрел, как Макс молча развернулся и пошел в дом.

– Иди за ним, одному опасно! – напомнил он молодому пожарному из команды.

– Чего мне туда идти? Там крыша того и гляди рухнет.

– Ну так Макс пошел же!

– Конечно, у него и оснащение получше, и инструменты есть.

Михеич крякнул:

– Это да! А знаешь, что есть у лучших пожарных, даже когда инструментов под руками не оказывается?

– Что?

– Совесть! – отвернулся Михеич.

Макс зашёл во вторую комнату и огляделся. Гвоздик был, а вот скрипки на нем не было. Макс прошёл в другую комнату и увидел скрипку. Она валялась на шкафу. Макс достал её лёгкое тельце. Две струны с инструмента были срезаны. Вандалы! Макс почувствовал такое бешенство, что подвернись ему сейчас тот, кто это сделал, – убил бы этой самой скрипкой. Забыв про осторожность, он шаркнул по воде ногой и зацепил электрический провод. Задетая проводка упала, и электричество попало в воду. Разряд тока прокатился по мёртвой реке.

Сердце Макса остановилось мгновенно. Он упал на перегородку и уже не почувствовал рухнувшую на него крышу.

Михеич в шоковом состоянии смотрел, как клубы грязи укладываются там, где только что находился Макс, и только скрипочка лежала у самого порога. Михеич достал ее и отдал плачущему деду.

Майе так не хотелось лезть в эту грязь… Но иногда нужно буквально заставлять себя быть человеком. Уже через пару часов работы руки у неё уже не хотели подниматься от усталости, а до «отбоя» было еще несколько часов… До этого дня она считала себя довольно спортивной.

– Не думала, что я такая хилячка… И что работа спасателей такая тяжелая, – вся грязная и мокрая, она рухнула от усталости на землю, чтобы немного отдохнуть. – Даже есть не хочется. Дай попить…

Андрей протянул ей воду и обернулся на шум: что-то случилось в лагере пожарных.

– Пойдём поможем, – кивнул он Кязиму. – А ты останься здесь.

– Да перестань… – Майя встала и потащилась вслед за Андреем. За эти несколько дней она начала спокойнее воспринимать вид трупов. Человек привыкает ко всему.

Тело погибшего пожарного смогли достать только ночью. Андрей донес до сухого места и положил тело на спину.

– Майя, посвети! – Майя направила фонарик на лицо пожарного, и луч света задрожал. – Надо позвать пожарных, пусть опознают, – заметил Андрей.

– Не надо никого звать, – послышался упавший голос Майи. – Я знаю, как его зовут, где он живёт и кому сообщить… Я знаю, что он мечтал побывать в Финляндии и смешно дергал носом, когда злился… – голос ее оборвался. Майя села рядом с телом на землю и, откинув голову назад, отчаянно завыла, как воет брошенный охотниками на умирание одинокий лисёнок. Потом легла с ним рядом, обняла и, положив голову ему на плечо, посмотрела туда, куда смотрел застывший взгляд Макса. По ночному небу шли низкие быстрые тучи.

– Прости меня? – шепнула она ему на ухо. – Пожалуйста, прости?

Макс молчал, спасатели молчали, и небо молчало. Майя молча наблюдала, как среди бегущих облаков появилось новое, серое и тяжелое, и побежало догонять остальных.