12 месяцев до рассвета

морозильник-склад, «замечательным» утром, как всегда черным, непроглядным

и холодным.

Пресный ледяной воздух давил на грудь спазмами одышки, временами то и дело

вызывая рвотные ощущения. Это походило на то, как будто бы вы надышались

пыльным воздухом, богатым песком вперемешку с мелом или известью.

«Ощущение не из приятных», - прокашлявшись в очередной раз, сам себе

мысленно пожаловался Климентий.

Мужчина отнюдь не был на прогулке, он совершал контрольный обход

территории. И пусть оружия у него при себе не было, кроме охотничьего

ножа, который он прихватил с собой из того же музея, где выставлялось и

огнестрельное оружие, но из другого зала, зато он мог своевременно поднять

тревогу, создав неимоверный шум. В руке у него было пустое дырявое ведро с

ржавой поварешкой, которые он, в случае опасности должен был использовать

как колокол. И пусть самому Климентию эта идея не пришлась по вкусу, тем

не менее Григорий настоял на своем.

Завернув за угол, Климентий вздрогнул от неожиданности.

- Черт бы тебя!..

- Спокойно, это же я – Оскар! Ты что, не узнал меня?

Квадратный фонарь соратника, висевший на его груди, а точнее, на толстой

черной куртке, светил Климентию прямо в глаза.

- Опусти немного пониже, - попросил он, прикрывая свое лицо от света

рукой. – Сделай так, как у меня. Свет должен светить тебе под ноги, а не в

лицо тому, перед кем ты стоишь.

- Но так ведь неудобно смотреть вдаль. Ничего не будет видно! -

возмутившись, запротестовал Оскар.

Климентий хотел было назвать товарища не самым хорошим словом, но не стал

подобного делать. Вместо этого, он выпучил глаза и резко обернулся назад.

Оскар, в свою очередь, от неожиданности вздрогнул. Прикоснувшись своей

рукой к плечу товарища, Оскар невольно заставил вздрогнуть и его.

- Что ты делаешь? Не трогай меня! – с недовольной интонацией в голосе

проговорил тот, мимолетным взглядом одарив сподвижника.

- В чем дело, приятель?! В какую на этот раз игру ты со мной играешь?

- Поменьше пафоса, я не шучу!

- Так объяснись, в чем, собственно, дело? – Оскар возмущенно развел руки в

стороны.

- Я слышал какой-то звук, и мало того, я даже уверен, что это был за звук.

- Я ничего не слышал, - пробубнил Оскар, даже не прислушавшись для

приличия.

- Это потому, что ты постоянно болтаешь, даже когда не произносишь слов! –

раздраженно выдал Климентий, после чего забарабанил ржавой поварешкой по

ведру.

Шум поднялся тот еще.

На этот самый шум прибежали все, кто еще несколько минут назад отсиживался

в теплой комнате в жилом помещении. Здесь были и Юрий, и Самсон, и Стелла,

и Натан, и Даниил, и, само собой, Григорий. Как же тут обойтись без него,

ведь он как-никак глава всего этого сообщества.

Осмотревшись повнимательнее по сторонам, Григорий недовольным взглядом

уставился на Климентия.

- Парень, какая муха тебя укусила? – не слишком грубым тоном спросил он. А

когда Климентий уставился в черную даль, откуда предположительно слышал

звуки, Григорий добавил: - Ты издеваешься?

Климентий ничего не ответил, а лишь продолжал сверлить выпученными глазами

далекую темноту, с каждой секундой ожидая появления… Он и сам толком не

знал, кто это может быть, но точно был уверен, что ему не показалось, как

считал Григорий.

- Климентий, пожалуйста, отдай «сигнализацию» Оскару (так Григорий назвал

дырявое ведро с ржавой поварешкой), пусть лучше она будет у него.

Еще мгновение назад лицо Климентия выглядело если не нормально, то не

столь вызывающе, как теперь. Казалось, на нем в данную минуту отразилось

все отчаяние и безнадежность, которые скопились в его сердце за эти

последние, беспросветные, тяжкие месяцы тяжелой жизни.

- Тебе нездоровится, Климентий? Может, живот болит или что?.. – спросил

товарища Даниил.

Климентий ничего не изрек. Он просто продолжал стоять, как истукан, и

неотрывно глазеть в черную пустоту.

- А эти еще откуда взялись?!

Слова Стеллы привлекли к себе внимание всех собравшихся. Женщина смотрела

в ту же сторону, куда уставился Климентий.

- Да что вы там такого увидели?! – недовольно спросил Григорий и

обернулся.

Первая его реакция – удивление, быстро сменилось потрясением, на смену

которого пришел самый что ни на есть настоящий ужас. Его сердце застучало

куда быстрее, чем билось прежде.

Стая диких оскалившихся собак, уже окончательно преодолев рубеж далекой

темноты, двигалась в их направлении. Хотя животные были разномастные, зато

в основном крупной породы. Здесь были и овчарки, и золотистые ретриверы,

на вид добродушные. Парочка евразийских шпицев выглядела очень агрессивно.

Пиренейский мастиф скалился и рычал. Ко всем выше упомянутым, тут были еще

какие-то смешанные дворняжки. В общем, публика собралась та еще.

- Даже не знаю… - промямлил Натан.

Самсон бросил на него вопросительный взгляд:

- Что еще?

- Вам не кажется, что пора делать ноги.

- Ты думаешь, от голодных собак, которые видят в тебе крупный смачный

кусок свежего бекона, можно убежать? – усмехнулся Григорий.

- От собак, не знаю, - прошептала Стелла, - однако от волков нам

посчастливилось ускользнуть.

- Ну, не знаю… - пробубнил Даниил. – До ворот склада нам бежать ближе