12 месяцев до рассвета

выводился на улицу через гофрированный патрубок. Несмотря на ее

незначительные размеры, по сравнению с объемом просторной комнаты,

самоделка хорошо справлялась со своей задачей. В помещении было тепло и

уютно. И даже в пресном воздухе совсем не чувствовалось запаха гари.

Мужчина по имени Даниил не спеша приблизился к Григорию и сел на

заправленную серой невзрачной простынею кровать, устроившись таким образом

напротив товарища. Какое-то время он молчал, не решаясь заговорить. Глядя

на подсыхающую рану Григория, он не выражал на своем лице отвращения,

скорее, там было любопытство. Он думал о том, как так может быть, чтобы

раны на теле сами собой восстанавливались, а новая конечность или орган не

могут вырасти.

Григорий, закончив обрабатывать рану, приподнял голову и уставился в

завороженный взгляд Даниила. Легкая улыбка коснулась уголков губ Григория.

- Неужели так интересно?..

Даниил словно проснулся от сна наяву. Он вздрогнул от неожиданности,

прозвучавший голос Григория пробудил его, как лунатика, который только что

находился в трансовом состоянии. В этом самом состоянии люди – даже те,

кто страдает акрофобией – могут запросто прогуляться по карнизу

небоскреба.

- Не то чтобы… - промямлил Даниил. – Вообще-то я не по этому поводу.

Григорий заткнул резиновой пробкой флакончик с обеззараживающей жидкостью

и убрал его в тумбочку с прочими медикаментами.

- Что тебя тревожит, друг мой? – тихо спросил он, изучающее глядя на

грубые черты лица Даниила.

Наклонившись поближе к собеседнику, обремененный тревогой мужчина

прошептал:

- Нам опасно здесь оставаться.

Григорий резко отстранился от Даниила. Нет! Его не смутил неприятный

запах, исходивший изо рта товарища, его взволновали сами слова. Он

принялся внимательно осматривать мрачную комнату. Ему стало намного легче,

как только он понял, что никто не слышал слов Даниила, и никто не

проявляет заинтересованности к их перешептываниям.

Прежде многолюдная компания Григория теперь заметно поредела. После

размолвки с животными много людей пострадало, многие были ранены, но

выжили не все. Только трое, включая самого Даниила, остались в живых. Сам

же Григорий был в этой тройке четвертым – руководителем.

«Хорошо, что к нам своевременно прибыло подкрепление», - подумал Григорий,

внимательно поглядев, чем заняты Самсон, Стелла, Юрий и любопытный Натан.

Соратники мирно лежали на доставшихся им от прежних владельцев кроватях.

Кто-то из них просто таращился в потолок, погрузившись в размышления,

кто-то читал старую, чудом сохранившуюся книгу, когда-то популярного

писателя. Другие же, возможно, спали, а может, просто делали вид. Не

исключено, что на самом деле они бодрствовали и отслеживали каждый шорох.

Нужно говорить тише.

- Так что Вы об этом думаете?

Голос Даниила пробудил Григория от собственных размышлений, в которые он с

каждым днем впадал все чаще. Все что угодно, лишь бы не думать о дурном.

Однако это не так-то просто. Когда не надо, нежеланные мысли, словно

неудержимая стая сошедших с ума птиц, возникают в голове сами собой, тем

самым обрекая человека на болезненные душевные страдания.

- Почему ты решил, что мы должны это сделать? – тише, чем шепотом, спросил

Григорий, наклонившись и приблизившись своим лицом, к лицу Даниила.

Тот сделал возбужденный поворот головой и быстро осмотрел каждого

присутствующего. Все спокойно, нет никаких подозрений со стороны.

- Потому что, оставаясь здесь, мы тем самым навлекаем на себя беду.

- Я тебя не понимаю, Даниил, что ты хочешь этим сказать?

На самом же деле Григорий все прекрасно понимал.

- Как Вы думаете, что произойдет, когда бродяги прознают о том, что склад

больше не охраняется дикими животными, мало того, он больше никем не

охраняется! – в конце предложения вспылил Даниил.

- Тс-с-сс…

Однако было уже поздно. Все, кто был в комнате, услышали раздраженный

возглас Даниила и повернулись в их с Григорием сторону.

Григорий, в свою очередь, резко встал с насиженного места, сердитым

взглядом одарил Даниила, потом натянуто улыбнулся всем присутствующим, а в

завершении всему быстро зашагал в другой угол – к своей ложе. Улегшись на

постель, он еще раз поймал на себе пристальные взгляды, затем отвернулся к

стене и сделал вид, что спит. В данный момент ему не хотелось отвечать на

возможные вопросы.

«Если к завтрашнему дню у кого-то еще будет желание что-то спросить, я

обязательно отвечу им, но только не сейчас», – подумал он, а уже через

пару минут и вправду заснул.

Это было впервые за последние несколько дней.

Неужто Даниил и впрямь думал, что Григорий не переживал о том, что

соратник отразил в своем недавнем вопросе. Напротив, Григорий переживал

обо всем случившемся и о том, что может произойти в дальнейшем, больше чем

кто-либо другой.

Таков уж он был! На вид спокойный и безмятежный, но в душе и в мыслях –

рассудительный, обеспокоенный и, как следствие, всегда уставший от всего

этого. Но тем не менее продолжал бороться за жизнь или, правильнее

сказать, за существование, которое и существованием-то назвать чересчур

сложно.

***

Новый день порадовал горстку людей, стерегущих свой огромный