12 новых историй о настоящей любви (сборник)

Когда он поцеловал меня на прощание, я сжала губы, не ответив на поцелуй. Не потому что тот большой дом не принадлежал его семье, и не потому, что он, возможно, не пойдет в колледж, и не потому, что мы могли серьезно пострадать в той аварии. А скорее потому, что до меня вдруг дошло: я скоро уеду и скорее всего больше не увижу А. Потому что я не такая красивая, как Эл, не такая милая, как Джей и не такая сильная и решительная, как Эм. И, возможно, А скоро это поймет. А еще потому, что у моего отца рак, который стремительно распространяется по его организму и в конце концов заберет его у нас, оставив нас с мамой в горе и одиночестве. Или еще почему-то.

Я зашла в наш маленький домик и отправилась в постель. Я услышала, как мама плачет за стенкой, и подумала: «Когда папа умрет, это ее убьет. А потом умру и я».

От А не было никаких вестей. Мы с подругами снова пошли в «Фазы». «Извращенных удовольствий» там не было. На их месте тусовалась компания серферов, которых я раньше никогда не видела. Они все были загорелые и светловолосые, в клетчатых шортах и футболках и кедах «Ванс» или в джинсах с клетчатыми рубашками и топсайдерах на босу ногу.

Эм сказала:

– Вот это я понимаю, красавчики!

Мне так не показалось. Ведь А среди них не было.

Джей сказала:

– Боже мой, вон тот, чур, мой, – и указала на самого невысокого, с ангельскими кудряшками и наивным личиком.

– Договорились, – сказала Эм. – Это будет Ангелок. А мой, чур, Крутыш, – она мотнула головой в сторону самого высокого и красивого из парней. – Эл пусть берет себе Красавчика, а ты, Ай, – Загорелого.

Мне не нужен был Загорелый. Мне нужен был А. Почему он не звонит? Решил, что он мне не нравится? Или я ему разонравилась? Надо было тогда поцеловать его. Я бы не смогла ему объяснить, почему я этого не сделала. Я и самой себе не могла этого объяснить. Но, может, если представится еще один шанс, я поцелую его как следует. Я все исправлю.

Эм скомандовала всем идти танцевать, и мы вышли на танцпол. Серферы наблюдали за нами. Я не чувствовала музыку так, как обычно. У меня не выходили из головы мысли про А, а на губах застыл привкус пива и хлорки, как во время нашего первого поцелуя.

Крутыш подошел к Эм и принялся наворачивать круги вокруг нее. Он казался таким энергичным, будто был весь наэлектризован. У него были ямочки на щеках и идеальные белые зубы – наверняка сын дантистов. Или Джон Дэвидсон. Джей и Ангелок стали танцевать в той же манере, смущенно улыбаясь друг другу. Эл танцевала с Красавчиком, но обращала на него мало внимания. Я заставила себя потанцевать с Загорелым, но не переставала скучать по А. Мне вспомнилось, как я балансировала на его ботинках со стальными носками, как он обнимал меня, как от него приятно пахло. От Загорелого разило алкоголем и каким-то резким одеколоном. Он пытался кружить вокруг меня, как Крутыш, но у него выходили какие-то резкие скачки. У меня закружилась голова.

И тут я увидела, что на краю танцпола стоит Крысолов и смотрит на меня. Эм дала ему такое прозвище из-за заостренных черт лица и юркого тела. Я отвернулась от Загорелого в поисках А. Вот и он. Стоял с девушкой. С той девчонкой со скунсовыми полосками на голове, которая участвовала в конкурсе. Они вместе вышли на улицу.

Часть моей души отделилась и попыталась последовать за А, но врезалась в дверь, как пьяница или раненый зверь, и упала на пол.

Я повернулась к Загорелому и стала танцевать, как в последний раз. Позже я узнала, что его зовут Б. Они с друзьями живут в Камарильо. Про этот район я знала только то, что там находится известная психбольница.

Они действительно были серферами, как мы и подумали. Загорелый осенью собирался в Калифорнийский университет в Сан-Диего, на юридический факультет.

– Слушай, – сказал он. – Мы устраиваем вечеринку. Приходи с подругами.

Джей отвезла нас на своем «жуке» в Камарильо. В воздухе пахло морем и клубникой. Это был благополучный район с небольшими домами и зелеными лужайками. Мы припарковались и пошли к дому. Играла громкая музыка в стиле нью-вейв, и мы поняли, что попали по адресу. Внутри была куча загорелых девушек в обтягивающих полосатых платьях или белых шортах с купальными топами. Они валялись на диванах в обнимку с серферами. Мы с подругами, наверное, выглядели экзотично: девчонки из Лос-Анджелеса. На мне была футболка, джинсы и кеды «Конверс», как тогда, когда я ходила в «Виски» с А. Я поняла, что неподходяще одета для этой вечеринки.

Крутыш подбежал к Эм, обхватил ее за тоненькую талию, поднял и закружил в воздухе. Она завизжала. Это ей было несвойственно. Крутыш утащил ее из комнаты. Ее ноги болтались в воздухе, с них свалились шлепанцы (уж Эм-то, конечно, оделась как подобает). Джей и Эл посмотрели на меня. Подошел Ангелок и вручил каждой из нас по стакану пива. Они с Джей были одеты одинаково: поло с коротким рукавом, клетчатые шорты и вьетнамки. Он взял ее за руку, и они ушли. Даже с другого конца комнаты я видела ямочки на щеках Джей и блеск в ее глазах.