12

– Вместе с остолопом охранником, что не отличает ночного духа от простого смертного. – Скарзи передала конец цепи охраннику. – Уведите это ничтожество в арестантский барак, и если он завтра откажется добывать для меня камушки, можете его четвертовать.

Игровой мир. Пост охранного гарнизона. Западное предместье Зукандара.

– Я заметил, что вы поводыри совсем не волновались при нападении? – Спросил Максим у подростка, ведущего за собой тракета.

Подросток косо глянул на вопрошающего чужака, но промолчал.

Идущий аллюром конь поравнялся с Максимом. И горделиво восседающий в седле Слаш ответил за поводыря:

– А что ему волноваться…, купец, разбойник…, любой из них не сдвинет тракета. Поводырь всем нужен!

– У меня складывается впечатление, что ему наплевать не только на то, кому он служит, но и на то, что с ним пытаются разговаривать.

– Ха-ха-ха! – Рассмеялся Слаш. – Ну, ты умеешь удивить Макс. Всем поводырям Зукандара при посвящении тракету отрезают язык.

– Зачем? – Удивился Максим.

– Чтобы не возникало желания податься в бега. Без языка можно разве что рабом стать.

– Ты же говорил, что поводырь тракета, это так почетно! Откуда же тогда должно возникнуть желание бежать?

– Не все понимают почетность судьбы поводыря! – Усмехнулся Слаш.

– Но всем отрезают языки. Это не смешно Слаш! Жестоко! И не смешно!

– Мир вообще жесток. – Улыбнулся охранник. – Относись к нему спокойней. Все устроено так, как устроено, и не в твоих силах изменить судьбу каждого.

– Вроде бы и не собирался, со своими бы проблемами разобраться.

– Вот и отлично. В нашем городе не любят революционных взглядов. Благодари небо, что этот поводырь нем как рыба, и не сможет донести о нашем разговоре.

Пункт охранного гарнизона разочаровал Максима своим видом. Низкие, не удобные глинобитные казармы, с не закрывающимися дверными проемами и хлипкими решетчатыми ставнями на окнах. Домик получше – жилище капитана, и тот отличается лишь наличием двери и оконного остекления. Никаких укреплений. Вся надежда на хорошо организованный караул и подготовленность солдат, большинство из которых, судя по молодым лицам, всего лишь рекруты. Все эти охранные пункты играют скорее психологическую роль, нежели по-настоящему охранную. Да соберись кочевники атаковать, разнесли бы тут все в пух и прах. Стоит лишь объединить несколько кочевых отрядов, их подготовка, вооружение и броня на порядок превосходят те же характеристики караванных охранников или этих солдат.

Взгляд, присевшего на край повозки Максима, привлек выбежавший из капитанского домика купец, видимо, углядевший приближение своего каравана через мутное оконное стекло. Заплясавший вокруг повозок, он чуть ли не подпевал от радости:

– Все сберегли! Ай, какие молодцы! Ай, молодцы! Ни одной повозочки не отдали!

Затем купец подбежал к капитану:

– Я обязательно расскажу о ваших заслугах на собрании купеческой гильдии. Похвала дойдет до главы города….

– Ну, нашей заслуги в спасении каравана нет! – Оборвал купца капитан. – Все сделала ваша охрана и тот молодой воин.

– Правда ли это? – Обратился купец к Брунару.

Начальник охраны кивнул:

– Не люблю чужаков! Но, этот воин заслуживает не только уважения и благодарности, но и звания второго воина Зукандара. – Брунар поклонился купцу. – Однако, прошу меня извинить. Вынужден я покинуть караван и отправиться в город, чтобы сообщить родственникам погибших охранников. Слаш будет исполнять мои обязанности на время моего отсутствия.

– Да, да! – Закивал купец, и протянул начальнику охраны небольшой мешочек. – Выплати родственникам заработанные погибшими людьми деньги.

– Нелегко далось Брунару сделанное признание. – Подмигнул Максиму проходящий мимо Слаш.

– Вот и прошел еще один день. – Почти беззвучно прошептал Максим, любуясь далекими стенами города, позолоченными лучами заходящего солнца. Вид фигуры отъехавшего на трофейном коне Брунара, уменьшающегося в размерах по мере продвижения к городу, позволял судить о, поистине грандиозных, размерах городских стен, за которыми возвышались дома и башни не менее впечатляющей высоты.

Расщедрившийся по случаю купец, велел рабам заколоть трех коз, тушки которых теперь жарились над тремя кострами, распространяя по заставе заманчивые запахи. Учитывая то, что предыдущий привал, сопровождаемый приемом пищи, имел место ранним утром. Сейчас, собравшиеся вокруг костров охранники и рабы, смотрели на приготавливаемое мясо таким голодным взглядом, что у Максима самого заурчало в животе. Даже солдаты, получающие пищу по расписанию, болтая с охраной каравана, то и дело пускали слюнки, бросая однозначные взгляды в одном с охранниками направлении. Лишь, стоящие вокруг заставы караульные не выказывали эмоций в отношении предстоящего празднества.