13 дней января

Когда я впервые увидел Мадрид, то назвал его музеем под открытым небом. Здесь так много исторических памятников, а также архитектурных шедевров, что невозможно наглядеться. Особое впечатление на меня произвели скульптуры. Как их много для одного города! Чуть ли не в каждом переулке можно увидеть монументальное сооружение. Эти шедевры разных объемов, возрастов и назначений не только дают информацию об истории города, они также придают ему неповторимую красоту. На площади Пуэрто дель Соль стоит памятник, считающийся символом города: фигура медведя, тянущегося за плодами земляничного дерева.

Чуть дальше изваяние Люцифера – сатаны, ниспосланного, по преданию, с небес.

В Паласе-де-Торосе перед дворцом для проведения боя быков можно увидеть фигуру тореадора, сражающегося с разгневанным животным.

Меня поразил также бесподобный памятник легендарной Сибелес, сидящей в упряжке львов на фонтане, именуемом в ее же честь. Этот памятник стоит на площади «Реал», где фанаты одноименного клуба отмечают победы своей любимой футбольной команды.

В Палас-Майоре можно увидеть бронзовый монумент Филиппа III на коне.

Особую привлекательность столице Испании придает изваяние со сложной композицией, где Мигель де Сервантес – всемирно известный испанский писатель – сидит напротив своих героев Дон Кихота, а также Санчо Пансы, и смотрит на них.

Из сотни скульптур я, классифицируя, перечислил лишь несколько: символ города, религиозный образ, объект для развлечений, легендарный герой, правитель, деятель культуры…

Надо заметить, что в Мадриде поставлены памятники даже пассажиру, студенту, дворнику… И что главное, в этом городе развита традиция установления памятников, а не их снесения. Здесь ни смена формаций, ни государственные перевороты, ни культурные революции не служат поводом для разрушения произведений скульптуры, объявив врагами своих предшественников.

Даже жестокий режим Франко, гражданские войны внутри страны, теракты националистического характера не послужили поводом для нерадивого отношения к этим объектам. Испанцы не опасаются за разгром произведений скульптуры, когда их сооружают.

Мы же – бывшие советские люди – боимся ставить памятники, с мыслью, что после нас их все равно снесут.

Оборвать струны тара и превратить его в обыкновенную палку – это то же, что и обесценить очень ценное…

* * *

Мамед Эмин Расулзаде (лидер первого на востоке демократического государства – Азербайджанской Демократической Республики (1918) – авт.

) говорил: «Если новое поколение какого-то народа выросло менее цивилизованным и менее опытным, чем предыдущее, то существованию этого народа и его независимости грозит опасность».

Это высказывание в наши дни должно звучать более чем актуально.

* * *

Интересно, можем ли мы после визита к пластическому хирургу изменить то, что написано у нас на лбу?

* * *

В начале прошлого века в Баку жил певец по имени Сейид Мирбабаев. Рассказывают, что, став нефтяным магнатом и разбогатев, он стеснялся своего прошлого и бил все свои пластинки, которые попадались ему на глаза. В наше время, однако, те, кому ничего не стоит изменить своим политическим убеждениям, абсолютно не стесняются своего прошлого.

* * *

Недалеко от Сумгаита, среди серых холмов, находится небольшое озеро. Зимой сюда слетаются лебеди, с наступлением же теплых дней они улетают.

Я люблю наблюдать за ними. Лебеди, на мой взгляд, отличаются от других птиц. Они более умные и чуткие.

Очень редко среди них можно увидеть особей с черным оперением. У меня почему-то сложилось впечатление, что белые лебеди завидуют своим черным сородичам. Первые никак не могут подавить в себе желание выделяться, быть иными. Мне в то же время кажется, что, в свою очередь, черные лебеди точно так же завидуют белым.

Выделяться среди массы и привлекать к себе внимание влечет за собой трудности, это также большая ответственность.

Лебединая песня

Вернись и вспомни о себе…

Джалаледдин Руми

– Кто это был?

– Понятия не имею. Раб божий. Хотел пить. То и дело глотал слюни и облизывал пересохшие губы.

– Как он выглядел?

– Лицо у него было вытянутое, а взгляд был неопределенный.

– А во что был одет?

– Был в обносках. И плащ, и панама на голове были старые.

– Ты дал ему воды?

– Дал, разумеется. Я же не изувер какой-нибудь.

– Наверное, выпил все до последней капли, да?

– Как ни странно, нет. Уставился на чашку какое-то время, а потом вернул и удалился…

* * *

Не помню, сколько улиц я прошел? То ли две, то ли три. Очень люблю прогуливаться. Шагать по тротуарам – мое любимое занятие.