1910-я параллель: Охотники на попаданцев (СИ)

Перед убытием я оставил с ней горничную Дашу, которой приказал отчитываться перед Сашкой каждые полчаса. Не хватало ещё возвращения недавнего умалишённого состояния. Кстати, тот студент, коего связал и притащил в особняк Никитин, тоже очнулся, но всё бормотал со слезами на глазах о голосе, который кричит у него в голове: «Убей! Убей! Убей!». Парня покормили, но при этом оставили связанным. Как говорится, во избежание. Всё же свидетель. Причём важный.

Вот только выскочив из особняка, я поехал не на завод, а в полицейское управление. Чтоб учинить обыск на заводе, нужен был как минимум городовой в сопровождении, а желательно кто-то постарше чином. Наша контора хоть и относилась к тайной канцелярии, но не имела права вламываться в частные владения.

Ехать к зданию полиции было недалёко, поэтому уже через пять минут я был на месте. Полицейское управление встретило меня серой дверью и табличкой, украшенной государственным гербом. Казённые учреждения всегда похожи, что в этом мире, что в Новом Риме.

В памяти всплыл Первый Преторианский легион, стоящий в предместье Вечного города. Железная дисциплина, единообразные казармы, шаблонные вал и ров. Всё строго по уставу. Конечно, скептики назвали бы этот легион придворным усмирительным, а обитатели Петроградской империи, как я сам для себя называл мир, где нахожусь сейчас, обозвали его жандармским, но суть это не меняет.

Оставив авто у самого порога, я постучал в дверь. Сразу открылось небольшое окошко. Совсем ещё молодой городовой, быстро глянул на меня, пробежался взглядом по лицу, а потом лязгнул засовами.

— Кто там? — раздалось из глубины помещения.

— Господин Тернский, — ответил городовой.

— Да твою мать, Гриша, я сколько раз тебе говорил, чтоб ты докладывал обо всех прибывших, а не мчался открывать дверь сломя голову без разрешения! — раздался изнутри грозный крик, а потом я увидел седого поручика, стоящего посередине небольшого коридора с кипой бумаг под мышкой. А ещё я увидел нескольких разнорабочих в испачканных кафтанах. Все с засученными рукавами. На полу стояли многочисленные ведра, несколько банок с краской, мешок извести и малярные кисти. Работники сдвинули в сторону всю мебель, накрыв при этом газетами, и белили потолок. Не иначе новый исправник решил навести здесь порядки. Это хорошо. Сам любил, когда всё вычищено и побелено.

— Ну, я же знаю господина Тернского, — ответил Григорий, невинно похлопав ресницами, аки красна девица.

— Гриша, — протянул поручик, — ты неисправимый тупица.

Он перехватил пачку бумаг, ожидая ответа на невысказанный вопрос. А вопрос был таков: «Какого чёрта Тернский сюда припёрся?»

— Могу ли видеть штабс-капитана Баранова? — осведомился я, решив не затягивать драматическую паузу, не в театре.

— Кого? — переспросил молодой городовой, серьёзно нахмурившись.

— Бегает где-то, — вмешался поручик, скривившись, как от зубной боли. — Исправник, вообще, его хочет отослать обратно в столицу. Всё равно толку от него нет.

— Это почему? — удивлённо вскинул я брови. Тот факт, что мою персону дежурный знал, а Баранова нет, весьма озадачил.

— Он же прикомандированный. Прислали невесть зачем, выслать некому, — отозвался офицер и тут же, буркнул, понизив голос, когда в дверь постучали, а дежурный открыл окошко, в котором показалось усатое лицо: — Лёгок на помине.

Поручик хоть и был ниже по чину, но не стеснялся показывать недовольство. Впрочем, ему простительно, поручик работал в этом городке уже лет двадцать, считая себя старослужащим.

— Открой, — выдавил он, наконец, кивнув на дверь. Дежурный тут же щёлкнул массивной задвижкой, впуская невысокого штабс-капитана.

— А-а-а, господин коллежский асессор! — воскликнул прибывший полицейский. — А я иду и вижу, стоит ваша приметная машинка прямо у порога. Думаю, не иначе помощь понадобилась.

Он оглядел помещение и сарказмом добавил:

— У нас тут конец света, а они ремонт затеяли.

— Это исправник приказал. Мол, всё по распорядку, — тут же отозвался дежурный.

Я обернулся, скользнув по нему взглядом, а потом снова обратился к Баранову.

— Был у кромки чужих земель. А вы где?

— Разлом пытался обогнуть. Он длинный. Весьма длинный. Железная дорога разорвана. На восстановление уйдут месяцы, а может быть, и годы, так как ставить мост через такой пролом весьма затруднительно, я бы даже сказал нереально. Придётся в обход тянуть и делать новый мост через Обь.

— Да, нехорошая перспектива, — произнёс я, когда штабс-капитан договорил.

— Могло быть и хуже. Но проложить окружную просеку и навести паромную переправу недолго. Так что, на той стороне смастерят полустанок, где всю почту, все товары и всех пассажиров переместят на машины.

Я кивнул, а потом сделал несколько шагов и крепко пожал протянутую Барановым руку.

— Семён Петрович, не окажете ли одну услугу? — произнёс я, пристально всматриваясь ему в лицо.

— Какую? — тут же осведомился штабс-капитан, бросив косой взгляд на хмурого поручика с кипой бумаг и дежурного.

— Вам понравится, — уклончиво ответил я, подхватив полицейского под локоть, и потянув на улицу.