1984. Скотный двор

You remembered huge events which had quite probably not happened, you remembered the detail of incidents without being able to recapture their atmosphere, and there were long blank periods to which you could assign nothing.	Ты помнишь великие события, но возможно, что их и не было; помнишь подробности происшествия, но не можешь ощутить его атмосферу; а есть и пустые промежутки, долгие и не отмеченные вообще ничем.
Everything had been different then.	Тогда все было другим.
Even the names of countries, and their shapes on the map, had been different.	Другими были даже названия стран и контуры их на карте.
Airstrip One, for instance, had not been so called in those days: it had been called England or Britain, though London, he felt fairly certain, had always been called London.	Взлетная полоса I, например, называлась тогда иначе: она называлась Англией или Британией, а вот Лондон -- Уинстон помнил это более или менее твердо -- всегда назывался Лондоном.
Winston could not definitely remember a time when his country had not been at war, but it was evident that there had been a fairly long interval of peace during his childhood, because one of his early memories was of an air raid which appeared to take everyone by surprise.	Уинстон не мог отчетливо припомнить такое время, когда бы страна не воевала; но, по всей видимости, на его детство пришелся довольно продолжительный мирный период, потому что одним из самых ранних воспоминаний был воздушный налет, всех заставший врасплох.
Perhaps it was the time when the atomic bomb had fallen on Colchester.	Может быть, как раз тогда и сбросили атомную бомбу на Колчестер.
He did not remember the raid itself, but he did remember his father's hand clutching his own as they hurried down, down, down into some place deep in the earth, round and round a spiral staircase which rang under his feet and which finally so wearied his legs that he began whimpering and they had to stop and rest.	Самого налета он не помнил, а помнил только, как отец крепко держал его за руку и они быстро спускались, спускались, спускались куда-то под землю, круг за кругом, по винтовой лестнице, гудевшей под ногами, и он устал от этого, захныкал, и они остановились отдохнуть.
His mother, in her slow, dreamy way, was following a long way behind them.	Мать шла, как всегда, мечтательно и медленно, далеко отстав от них.
She was carrying his baby sister--or perhaps it was only a bundle of blankets that she was carrying: he was not certain whether his sister had been born then.	Она несла грудную сестренку -- а может быть, просто одеяло: Уинстон не был уверен, что к тому времени сестра уже появилась на свет.
Finally they had emerged into a noisy, crowded place which he had realized to be a Tube station.	Наконец они пришли на людное, шумное место -- он понял, что это станция метро.
There were people sitting all over the stone-flagged floor, and other people, packed tightly together, were sitting on metal bunks, one above the other.	На каменном полу сидели люди, другие теснились на железных нарах.
Winston and his mother and father found themselves a place on the floor, and near them an old man and an old woman were sitting side by side on a bunk.	Уинстон с отцом и матерью нашли себе место на полу, а возле них на нарах сидели рядышком старик и старуха.
The old man had on a decent dark suit and a black cloth cap pushed back from very white hair: his face was scarlet and his eyes were blue and full of tears.	Старик в приличном темном костюме и сдвинутой на затылок черной кепке, совершенно седой; лицо у него было багровое, в голубых глазах стояли слезы.
He reeked of gin.	От него разило джином.
It seemed to breathe out of his skin in place of sweat, and one could have fancied that the tears welling from his eyes were pure gin.	Пахло как будто от всего тела, как будто он потел джином, и можно было вообразить, что слезы его -- тоже чистый джин.