200 дней до приказа

Положив трубку, майор решил поделиться радостью с собравшимися:

— Товарищи офицеры, к нам в часть для прохождения дальнейшей службы прибыл сержант медицинской службы Щекочихина Лариса Анатольевна.

Стук в двери, и десяток пар мужских глаз уставились на двери.

— Да! — разрешил ситуацию Зубов.

Бушлат, натянутый на фигуру, которая могла с равным успехом принадлежать и мужчине, и женщине. Чемодан, размер которого всё же склонял к мысли о мужском поле вошедшего… Фигура отдала честь, а из верхней её части прозвучало:

— Разрешите войти? Здравия желаю! А это, стало быть, весь офицерский состав… Какие-то все мелкие. — Голос у прибывшей всё же был женский. — Как говорится, прошу любить и жаловать!

Обернувшись в оставшиеся открытыми двери, в проёме которых не было никого и ничего, тётка зачем-то крикнула:

— Лариска!. Где она?. Лариска!! Ну что ты там стоишь, иди сюда!

Если бы медсестра и хотела произвести большее впечатление, ей бы это не удалось. После тётки в бушлате и с чемоданом её появление воспринималось как изысканный, а главное — своевременный и совершенно незаслуженный подарок судьбы.

— Здравия желаю! — пропел серебристый голосок каждому из офицеров. — Товарищ майор, сержант Щекочихина для прохождения дальнейшей… — Это уже было персонально Зубову.

Зубов растаял… Лужица, оставшаяся от командира части, робко произнесла:

— Ну ладно, ладно, очень приятно, — и пожала руку. Ему хотелось бы как-то продлить это пожатие, однако присутствующие в кабинете офицеры во главе с замполитом уже выстроились в очередь на пожимание руки.

— Ну, вот и хорошо, — разрушила атмосферу обладательница бушлата, — ладно, некогда мне, всё, поехала, глядите тут, не обижайте её…

— А кто это был? — поинтересовался замполит.

— Митрофановна, из областного госпиталя, майор медицинской службы, — снова прозвучал колокольчик новой медсестры.

— Слава Богу, что из областного, — резюмировал Шматко.

Вероятность попадания туда личного состава приближалась к нулю.

Сержант Щекочихина, она же Лариса, ещё не успела покинуть штаб, а новая медсестра уже вовсю обсуждалась в туалете второй роты.

Не потому что медицина и туалет как-то связан, а потому, что обсуждать очень удобно, совмещая это занятие с курением.

— И чё, как она из себя?

Всезнающий Кабанов задумался и выдал характеристику, которая, не содержа в себе ни крупицы информации, вместе с тем давала почти полное представление о представительнице женского пола.

— Ну ничего, симпотная краля, с Иркой, конечно, не сравнить, но, как говорится, с пивом потянет…

— Чувствую, пора на укол, — отреагировал Бабушкин, — звать-то её как?

— Лариска, кажется, — просветил Кабанов.

— Не Лариска, а Лариса Анатольевна! — не допустил фамильярности вошедший в туалет Шматко. — Ещё раз услышу… Так, что вы здесь делаете?

На довольно странный вопрос лейтенанта решился ответить Гунько:

— Курим, товарищ лейтенант.

— Значит, вы тут все стоите, курите, травитесь и меня травите!

Прованиваете мой китель! — догадался Шматко.

— Товарищ лейтенант, — обеспокоился отвлечённый от женской темы Кабанов, — а чего вы на меня смотрите? Я ж не курю…

— Вот первым и помрёшь, Кабанов! — сделал прогноз Шматко. — Пассивное курение в пять раз вреднее! Или ты стоишь и не дышишь, Кабанов?

— Дышу…

— Вот! И всё это тебе в лёгкие, в печень! В желудок! И самое главное, что не только тебе, Кабанов, но и командиру роты. С сегодняшнего дня в туалете никто не курит! Увижу кого — самого забычкую! Не слышу, чего я не слышу?!

— Есть «не курить в туалете»! — отразилось от стенок туалета.

Судя по всему, к хорошей акустике, свойственной всем без исключения туалетам, в ближайшее время добавится чудесный, не замутнённый табачным, запах.

Удовлетворив свою потребность в самогоне, дед решил оторваться на игре в карты.

— Та-ак! Червовую даму тоже берёшь?!

— Беру! — Кузьма был согласен брать что угодно и в любом количестве, лишь бы закончилась эта бесконечная игра.

Залихватски щёлкнув нартами по столу, дед торжествующе провозгласил:

— А вот и король! И погончики! Сержантские! Ага?!

— Согласен, мой дурак, — обречённо выдохнул Соколов-младший, — дед, может, мы с Варей сходим…

— Куда ты пойдёшь?! Тасуй, пока не повесишь мне хотя бы валетов… Чем вы там вообще в армии занимаетесь?! Сходит он! Впервые за полгода достойный соперник попался, и тот трус!

Спасти Соколова от бесконечного количества партий могло только чудо. Чудо явилось в облике мамы.

— Всё, Федор Кузьмич, надо забивать Матрёну, ежели помрёт, её ж ни один комбинат не возьмёт.

— Матрёна — это телушка новая? — уточнил Кузьма.

— Да, три месяца как родилась, и не растёт, не крепнет — последнюю неделю вообще лежит, не встаёт, а сегодня даже воду не берёт.

— А что ветеринар?

— Ветеринар уже месяц как на курсы уехал, — вмешалась в беседу Варя.

— А толку?! Всё равно Матрёнке уже никто не поможет, бить надо, — мама была сегодня настроена решительно.