200 дней до приказа

— Товарищ рядовой, когда входит старший по званию, военнослужащий должен вставать! — всё ещё не открыв глаза, Вакутагин беспрекословно выполнил команду. Всё так же, не видя Соколова, Вакутагин постепенно приходил в норму уставных отношений.

— Извините, товарищ, — необходимость обратиться по званию заставила Вакутагина открыть глаза. — Сокол?

— Я вам не Сокол, а товарищ ефрейтор.

— Кузя… Кузьма!

— Что? Проснулся? Ну, здорово, тундра, — объятия друзей были искренними, каждому стало чуть легче. Всё ж таки возвращаться вдвоём — совершенно другой расклад.

— А как ты здесь? У тебя же билет на другой поезд…

— «Захват-2» смотрел? Меня с вертолёта на крышу высадили, — совершенно серьёзно сообщил Соколов, — я окно выбил.

— Не, я серьёзно, — докопался Вакутагин.

— Да поменял я билет, — сдался Соколов, — из отпуска и так тоска возвращаться, да ещё одному… У тебя свободно?

— Свободно.

— Так чего ты меня на пороге держишь?

Конечно, стадо антилоп перемещается с куда большим изяществом и скоростью. Зато только солдаты могут преодолевать большие расстояния в противогазах.

— Бежим, бежим! — подбодрил роту Гунько. — Щур, ещё раз увижу, что жрёшь снег!.

— Так пить хочется…

— А гланды потом назад запихивать не хочется?! Бегом! Никто не останавливается, все бегут! Автоматы в снег не роняем!

Знай, куда они едут, кто знает, быть может, Соколов и Вакутагин придумали бы способ несколько отложить своё возвращение в часть.

— Ну, рассказывай, — решил расшевелить соню Соколов, — как отдохнул?

— Отлично отдохнул. На охоту ходил. На рыбалку ходил. А ты как? Куда ходил?

— Да так. В основном дома, — вздохнул Соколов.

— А-а, ну да, с девушкой своей. У меня, кстати, вот, — Вакутагин извлёк из чемодана объёмистый пакет и передал Соколову, — всё из твоего чемодана, все твои подарки…

— И у меня, — пакет примерно того же объёма проследовал в обратном направлении, — вот, здесь всё твоё, там только это, травы не все, рассыпались, наверное…

— Пользовался? — Вакутагин внимательно осматривал бубен.

— Да ты чё? Я ж говорю, рассыпались…

— Пользовался, — для верности Вакутагин обнюхал шаманский инструмент, — я же вижу, помогло?

— Ваня, я ж не умею…

— Из тебя, Кузьма, хороший шаман получится, ты добрый.

— Ладно тебе, — засмущался Кузьма, — слушай, а чего это мы сидим, у меня же наливочка вишнёвая…

— Не, я если сейчас выпью — сразу свалюсь, у нас же сейчас ночь…

— Да она не крепкая, ты попробуй, — личный пример, как всегда убедил лучше слов, — на, пригуби!

— Вкусно…

— Я ж говорю, мама делала, ты подожди, я сейчас за стаканами сгоняю…

Вероятно, в каком-нибудь малоизвестном разделе устава так и записано: командир роты обязан издеваться над подчинёнными. По счастью, не каждый ротный дошёл до этой страницы. Кудашов — дошёл.

Отправив солдат в шестикилометровую пробежку, капитан решил заняться офицерами. Матрасов в канцелярии не было, тумбочек тоже, поэтому Кудашов решил заняться ящиками столов.

— У вас какой в роте бардак, такой и в канцелярии! Вот это вот что, Швыдко? — ответить односложно на этот вопрос не смог бы никто, потому как количество вещей, содержащихся в столе Шматко, не поддавалось подсчёту.

— Это так — моё хозяйство.

— Твоё хозяйство, лейтенант, у тебя в штанах! А это — бардак!

— А я такой мужик, товарищ капитан, — нашёлся Шматко, — что могу два хозяйства содержать. И потом, имею право у себя в кабинете…

— Вообще-то это кабинет командира роты! Развели тут! Так что давайте, выгребайте свои шпунтики-винтики! А это что за коряга? — на этот раз Кудашов обидел Смалькова.

— Это не коряга, это куница, как бы…

— Тут фантазию проявить надо, — решил подсказать Шматко.

— А у меня её нет, фантазии. Я реальностью живу, — признался Кудашов, — а реальность такова: собирайте своих куниц и освободите кабинет.

— И куда нам, товарищ капитан?

— Куда хотите! Каптёрка есть в роте?!

— А как же там вдвоём? — удивился Смальков.

— Проявите фантазию, товарищ старший лейтенант, у вас же её много.

— Товарищ капитан, можно совет, как офицер офицеру? — решился Шматко.

— Ну, Швыдко…

— Шматко. Не с того начинаете, товарищ капитан, у нас таких не любят.

— А я не красна девица, чтоб меня любить. Меня надо слушаться!

Ясно, лейтенант?

Было ясно. Но прогноз обещал грозу.

Двое мужчин в штатском, идущих по вагону, поглядывали на пассажиров не просто так. Так волк смотрит на кусок мяса, дожидаясь.

Проходя мимо купе Вакутагина, двуногие заметили стоящую на столе пластиковую бутылку с наливкой.

— Что, служивый, лимонадик потягиваем?

— Никак нет, — перешёл на уставной лексикон Вакутагин, — это наливка…

— Какая ещё наливка?

— Вишнёвая, — ничего не понимая, начал оправдываться Иван.

Удостоверение красного цвета, очутившееся в руках одного из мужчин, заставило Вакутагина встать.

— Транспортная милиция, ваши документы…

Трудно сказать, что такого можно интересного найти в документах солдатика. Эти двое нашли.

— Из отпуска едем?.

— Так точно…

— Что ж вы, товарищ рядовой, дома за десять дней не могли напиться?

— Но я не пил, — не понял Вакутагин, — я только попробовал.