30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

1 июня 1956 года и.о. прокурора Ленинградской области В. Андреевский в порядке выполнения указания о пересмотре архивно-следственных дел вынес свой протест на постановление особой тройки от 1 ноября 1937 года по делу М.Х. Михайлова, А.И. Посина, Ф.Ф. Волкова, И.С. Устинова, Я.М. Матвеева и др. — всего 9 осуждённым. При этом было указано, что передопросить привлекавшихся ранее свидетелей не удалось, а социально-имущественное происхождение осуждённых было подтверждено справками сельсовета, выданными в 1956 году. Поскольку из справок видно, что осуждённые Волков, Дементьев, Матвеев и Фёдоров являлись активными членами колхоза, то и.о. прокурора решил, что «постановление Особой тройки основано на материалах следствия, не отвечающих фактическому положению», и «в деле не имеется объективных доказательств вины осуждённых». О расстрелянных служителях культа Михайлове и Посине прокурор как-то особо не печалился. На основании этого протеста 11 июня 1956 года Президиум Ленинградского областного суда под председательством Самарина своим секретным постановлением решение особой тройки

в отношении всех обвиняемых отменил и дело производством прекратил [А. 13].

Теперь можно было наказывать неугодных, имевших отношение к этому следственному делу 20 лет назад. В справке Самарина указано, что «следствие по делу проведено следователями НКВД Сергеевым, Крыловым и Мельниковым». Но самое главное: «Уголовное дело возбуждено по инициативе начальника Лужского РО НКВД БОГДАНОВА Н.К. Это подтверждается его меморандумом на имя зам. начальника УНКВД Ленинградской области Гарина». Причем фамилии всех сотрудников печатались в тексте мелким шрифтом, а БОГДАНОВА (здесь и далее) — заглавными буквами, чтобы сразу был виден основной виновник.

Далее предъявлялись конкретные обвинения: «Дело расследовано с грубым нарушением закона». Это голословное заявление, особенно для юридического лица. Служитель Фемиды обязан был указать, какие именно пункты процессуального или уголовного кодексов или какие постановления советского правительства, имевшие юридическую силу в то время,

не были надлежащим образом соблюдены. Ясно, что председатель облсуда этого сделать не мог, ибо он обязан был бы сослаться на документы, приведенные нами в главе 8. «Никому из обвиняемых обвинение не предъявлялось, протокол об окончании расследования не составлен, и обвиняемые с материалами следствия ознакомлены не были». Увы, в 1937–1938 годах всё это делалось на совершенно законных основаниях.

И вот самый главный вывод: «В связи с тем, что расследование по делу проведено с грубым нарушением закона, а это привело к тяжким последствиям, считал бы необходимым поставить вопрос об ответственности сотрудников РО НКВД Лужского района, виновных в нарушении социалистической законности» [А. 10].

Последствия для священников и трудовых крестьян оказались действительно тяжкие, но не Богданов определял им меру наказания — приговаривал к вышке

и давал десятку. Вверенное ему подразделение выявило лишь факт нарушения правопорядка, выразившийся в том, что Советской властью труженики оказались крайне недовольны, что в те времена являлось крамолой. Лейтенант гб Богданов в силу своего служебного положения добросовестно защищал Советскую власть, которая благодаря бездарности и лживости ряда её вождей в итоге рухнула.

Конечно, вызывает понимание стремление советской Фемиды после 1953 года оправдать всех, на наш сегодняшний взгляд, невинно пострадавших людей. Но только, делая одно благое дело, не надо было отягощать его другими неблаговидными деяниями. Следовало вскрыть причины

совершавшихся тогда малопонятных актов, а это сделать было невозможно без нанесения ущерба невинности ряда руководителей ЦК КПСС. В результате одна болезнь перерастала в другую, что при общей бесчестности вело к краху.

Между тем председатель Леноблсуда Самарин представил в обком партии ещё некоторое количество негативных следственных материалов, причём компрометировавших почему-то исключительно одного Богданова. 6 сентября 1956 года секретарь Ленинградского обкома партии (подпись неразборчива) направил в ЦК КПСС письмо следующего содержания:

«Направляем представление председателя Ленинградского областного суда т. Самарина о нарушении социалистической законности бывшим начальником Лужского районного отделения НКВД Ленинградской области Богдановым Н.К., который работает в настоящее время заместителем министра внутренних дел РСФСР». К письму прилагались документы на 8 листах [А. 10].