Читаем 40 градусов в тени полностью

Коммент-эр: во время Соглашений в Осло и более поздних договоренностей было принято соглашение разделить территорию Западного берега на три зоны. Зона А под полным гражданским и военным (полицейским) контролем Палестинской национальной автономии (ПНА), зона В под гражданским контролем ПНА и военным контролем Израиля, зона С под полным военным и гражданским контролем Израиля.


Грузовик с ракетой, заваленной баллонами, беспрепятственно пересек границу Израиля и ПНА и прибыл на территорию в окрестностях города Дженин. Во время пробного запуска планировался полет ракеты с ручным управлением по радио и мягкой посадкой аппарата на землю. Последующие испытания, когда полеты осуществлялись с помощью автоматического управления, проходили в Иордании. Участвовать в испытаниях на территории автономии Игорь не мог, а вот в Иорданию он ездил свободно под видом туристических экскурсий. Здесь неоценимую помощь оказал профессор Абед, с помощью которого осуществлялась доводка ракеты и обучение ее полетам. В Иордании всё можно было делать беспрепятственно.

К некоторому удивлению Игоря, доводка аппарата осуществлялась очень гладко, и вскоре ракета была готова. Из района несколько южнее Тюлькарма она была запущена и успешно приземлилась на площади Рабина в центре Иерусалима. Запуск носил пропагандистский характер, был произведен в предутренние часы, когда, по расчетам, площадь была пустынной. Заряд взрывчатки был рассчитан только на уничтожение самой ракеты. Надо сказать, что создание ракеты было огромной работой, которую полагалось делать целому научно-исследовательскому коллективу, и успешная быстрая разработка такого сложного продукта рассматривалась Игорем как стечение ряда благоприятных обстоятельств.

После получения денег в Сараево Игорь направился в банк на окраине Белграда, где разделил деньги на три части. Одну, большую часть он отправил в Канаду сыну, одну оставил в белградском банке и одну взял с собой в Израиль – надо было срочно ремонтировать дом, которому было уже тридцать лет, надо было купить новый компьютер, надо было помочь дочке с покупкой машины, надо было менять его машину…

В это время активно разворачивалась работа по изобретению профессора на Балканах – передвижной оригинальной газозаправке, и Игорь с головой окунулся в эту работу. Делался и испытывался в Сербии опытный образец.

Профессор много лет назад выступал с инициативой и предлагал ЦАХАЛу разработку нового вида оружия – самоходной мины в виде шара, которая сама катится по земле – он называл ее «майнролл». Тогда на это изобретение не обратили ни малейшего внимания. Однако с тех пор многое изменилось. Во-первых, прошла интифада, во-вторых, появился сигвей и его модификации вроде моноколеса, в-третьих, кое-кто начал экспериментировать с «шароходами», и в-четвертых, самое главное, профессор уже не был наивным и малоопытным изрусом и понимал, что почем в Израиле.

Конечно, нечего было и думать начинать такое предприятие без адекватного генерала за спиной. В Израиле так не делается. Игорь пошел советоваться со своим компаньоном и другом Майком.

– Игорь, ты сам рассказывал мне анекдот про эфиопа, который читал в Москве в трамвае израильскую газету на иврите и к нему подошла бабушка с вопросом: «Милок, разве тебе мало, что ты негр?» У нас полно работы в Сербии, а ты еще затеваешь возню с миной!

– Майк, клянусь, я только закину удочку

– Тогда обратись к Хаиму, он хотя только полковник, но, по-моему, служил где-то в департаменте вооружений.

И Игорь пошел к Хаиму Тот подумал минут пять и сказал:

– Я знаю, кого нам надо. Прямо сейчас позвоню.

Он набрал номер, поговорил и скомандовал Игорю:

– Прямо завтра с утра в Тель-Авиве. Одед вообще-то живет на юге, но у него есть постоянный номер в гостинице, у него фирма по экспорту вооружений.

Игорь тут же побежал домой и приготовил «One-page proposal»[47].

Генерал оказался очень внешне похожим на бывшего начальника Генштаба Эхуда Барака – невысокого роста полным мужчиной.

– Ну, открывай свой секрет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное