50 знаменитых самоубийц

Несколько лет прошли в относительном спокойствии, хотя было очевидно, что оно в любой момент может быть разрушено. Фрейду предлагали покинуть Австрию, но он отказывался. Однако после захвата Австрии нацистами его жизнь оказалась в опасности.

15 марта 1938 г. квартиру Фрейда ограбили штурмовики. В тот же день был арестован и позднее отпущен его сын Мартин. Через неделю к Фрейду нагрянули люди из гестапо и увели с собой младшую дочь, Анну[45]

, которую к вечеру отпустили. Врач Фрейда, Шур, заранее снабдил Мартина и Анну смертельными дозами веронала на случай, если их будут пытать. Фрейду об этом не сказали.

О положении Зигмунда Фрейда было сообщено президенту США Рузвельту, который поручил представителям посольства постоянно охранять его. Одновременно начались переговоры с высшими кругами Лондона, чтобы добиться признания профессора «приемлемым иммигрантом». В конце апреля Лондоном были даны четкие инструкции относительно выдачи виз. «Выдающиеся лица, имеющие международную репутацию в области науки, медицины, исследований или искусства» получали визы в первую очередь, и им нельзя было отказать в выдаче виз без специального разрешения. Фрейд попадал в эту категорию автоматически.

Однако он не мог уехать, не уплатив налог на выезд из страны. Из-за этой задержки часть сопровождающих уехала раньше, чем сам Фрейд (в списке, кроме него самого, было еще пятнадцать имен). 25 мая ученый узнал, что налог составил 31 329 рейхсмарок, которые нужно было заплатить до 21 июня. Поскольку его банковские счета были конфискованы, то налог заплатила его ученица, французская подданная Мария Бонапарт, которой он впоследствии возвратил долг.

Теперь Фрейд мог уезжать, но прежде должен был еще подписать документ, в котором говорилось, что власти обошлись с ним «со всем уважением и вниманием, положенным научной репутации». Он якобы спросил, можно ли что-нибудь добавить, и дописал ироничное предложение: «Я могу сердечно порекомендовать гестапо любому», но эта история не более чем вымысел.

Четыре сестры Фрейда остались в Вене (через несколько лет они погибли в печах Освенцима и Майданека). Он попрощался с ними, и в субботу 4 июня сел в «Восточный экспресс», отправляющийся с Западного вокзала в 15.25. Его сопровождал представитель дипломатической миссии США в Вене. Через двенадцать часов Фрейд уже был вне опасности – поезд шел по территории Франции.

Обустроившись в Лондоне, профессор Фрейд продолжил работать – вел сеансы психоанализа, заканчивал книгу «Моисей и единобожие», принимал посетителей, среди которых были Герберт Уэллс, Сальвадор Дали, посланцы от Королевского научного общества, принявшего профессора в свои ряды.

В марте 1939 г. опухоль Фрейда стала расти, и теперь она уже не поддавалась операции. Кроме того, он начал страдать от сердечной недостаточности. В конце июля профессор был вынужден отказаться от практики, и Макс Шур проводил у него почти все время. Обсуждая Гитлера и вероятное будущее, Шур спросил Фрейда, считает ли он, что эта война будет последней. «Для меня – последней», – ответил тот. Его имя было включено в «особый список» гестапо, куда входили люди, которых нужно было найти в первую очередь после завоевания Британии.

Зигмунд Фрейд ушел из жизни 23 сентября 1939 г., через три недели после начала Второй мировой войны. 21 сентября 1939 г., во вторник, восьмидесятитрехлетний Фрейд взял врача за руку и сказал: «Мой дорогой Шур, вы, конечно же, помните нашу первую беседу. Тогда вы пообещали, что поможете, когда придет мое время. Теперь моя жизнь превратилась в сплошную пытку и больше не имеет смысла». Шур ответил, что помнит свое обещание. «Спасибо, – ответил Фрейд. – Поговорите с Анной и, если она не возражает, покончим с этим».

После беседы с дочерью Фрейда Шур сделал ему инъекцию большой дозы морфия и повторил ее дважды в течение следующих тридцати шести часов, постепенно увеличивая. 22 сентября Зигмунд Фрейд впал в кому, из которой уже не вышел. Он умер в три часа, в ночь с пятницы на субботу 23 сентября 1939 г. По мистическому совпадению, которое сам Фрейд наверняка счел бы чем-то большим, чем простая случайность, он умер в Йом Киппур[46].