7-8. Кровь Янтаря. Знак Хаоса

Позже мы поймали отличный ветер, за который я возблагодарил судьбу. Я устал — несмотря на то что спал почти сутки. Побег из хрустального грота, стычка с Обитающим и игра в пятнашки с вихрем и его скрывающимся под маской хозяином — все слилось у меня в голове в одно почти непрерывное событие. Адреналин в крови упал до нормы[14]. Мне больше ничего не хотелось — разве что слушать плеск волн, вглядываться в черную скалистую береговую линию, отступающую в сторону порта, — или, повернувшись, глядеть на мерцающее море по правому борту. Мне не хотелось думать, не хотелось двигаться…

Бледная ладонь легла мне на руку.

— Ты устал, — услышал я слова Винты.

— Кажется, да, — услышал я свои слова.

— Вот твой плащ. Почему бы тебе не накинуть его и не отдохнуть? Лодка идет ровно, мы справимся с нею и без твоей помощи.

Я кивнул, заворачиваясь в плащ.

— Ловлю тебя на слове. Спасибо.

— Хочешь подкрепиться?

— Нет. Там, в городе, я плотно поел.

Ее ладонь осталась на моей руке. Я поднял взгляд на Винту. Она улыбалась. В первый раз я видел, чтобы она улыбалась. Другой рукой, кончиками пальцев, она дотронулась до пятен крови на моей рубашке.

— Не беспокойся. Я позабочусь о тебе, — сказала она.

Я улыбнулся в ответ — мне казалось, она этого хотела. Ее рука сжала мое плечо — и исчезла, а я смотрел и удивленно думал: не было ли в моем уравнении и ее переменных? Но тогда я слишком устал, чтобы искать эти новые неизвестные. Колесики в моем мозгу крутились все медленнее, медленнее…

Привалившись спиной к планширу левого борта[15] и тихо покачиваясь на волнах, я позволил моей голове опуститься. Сквозь полуприкрытые ресницы я видел темное пятно, которое Винта заметила на белой рубашке. Кровь. Да, кровь…

— Первая кровь! — кричал Деспил. — Этого достаточно! Вы удовлетворены?

— Нет! — орал Джарт. — Я едва поцарапал его… — Он крутанулся на камне, махнул в мою сторону тройными когтями своего триспа и изготовился вновь достать меня.

Кровь сочилась из пореза на моем левом предплечье, собиралась в горошины, и горошины эти медленно поднимались в воздух и уплывали от меня пригоршнями рассыпанных рубинов. Я поднял фандон в верхнюю оборонительную позицию и опустил трисп, который, отведя далеко вправо, все еще держал наклоненным вперед. Я согнул левое колено и развернул свой камень на девяносто градусов относительно общей оси. Джарт тут же скорректировал свое положение и упал на полдюжины футов. Я повернулся еще на девяносто градусов, так что каждый из нас по отношению к другому, казалось, висел вверх тормашками.

— Ублюдок янтарный! — крикнул Джарт. Тройные копья света сорвались с его оружия, чтобы под взмахом моего фандона рассыпаться яркими, похожими на мотыльков осколками — рассыпаться и упасть, кружась, в Бездну Хаоса, над которой мы неслись.

— От ублюдка слышу, — огрызнулся я, сжал рукоять триспа и высыпал с трех его утонченных клинков-паутинок пульсирующие лучи. Одновременно я вытянул руку над головой, хлестнув Джарта по голени.

Он отмел лучи фандоном уже на расстоянии восьмифутового радиуса поражения. Трезубцу для подзарядки требовалось секунды три, но ждать я не стал и провел смертельный удар Джарту в лицо, — еще до того как он рефлекторно поднял фанд, я нанес триспом круговой удар, стараясь рассечь ему подколенные сухожилия. Джарт разбил односекундную пульсацию, низко опустив фанд, выбросил мне в лицо удар, опрокинулся на спину и совершил полный оборот, — с одной стороны, выгадывая время для подзарядки, а с другой — чтобы уберечь спину и вернуться в атакующую позицию с высоко поднятым фандоном, готовым перерубить мое плечо.

Но я ушел — кружа над ним, падая и вращаясь. Я ударил Джарта по открытому плечу — но он оказался слишком далеко. Деспил стоял на камне размером с большой надувной мяч и тоже кружил вдалеке чуть правее меня, в то время как мой секундант, Мандор, находившийся гораздо выше нас, быстро спускался. Мы цеплялись за камни трансформированными ногами и парили над бурной поверхностью Хаоса, над громадной воронкой его вечного вихря. Джарт разворачивался, преследуя меня. Левое предплечье, к которому за запястье и локоть был прикреплен фандон, он держал горизонтально и неторопливо вращал от локтя. Три фута призрачной сети, которая, запутайся я в ней, весила бы не меньше марда, ловили отблески огненных вспышек, непредсказуемо порождаемых Хаосом. Джарт держал трисп в среднем атакующем положении и скалил зубы — отнюдь не в улыбке, — пока мы с ним двигались на концах диаметра десятифутового круга, который мы всё описывали и описывали, высматривая уязвимые места друг друга.

Я снова повернул плоскость своей орбиты — Джарт тут же откорректировал свою, чтобы не нарушать компании. Я повторил — он сделал то же самое. Тогда я нырнул — девяносто градусов вперед, фандон поднят и вытянут — и повернул запястье, одновременно опустив локоть, направив косой наклонный удар под его защиту.