7том. Восстание ангелов. Маленький Пьер. Жизнь в цвету. Новеллы. Рабле

«К чему стянул ты в порт войска, обоз, слоновИ почему твой флот к отплытию готов?» —Так Пирру говорил слуга и друг надежный,Монарха пылкого советник осторожный.«На Рим, — ответил царь, — в поход собрался я».

«Зачем?» — «Чтоб взять его». — «Прекрасна цель твоя.Лишь ты да Александр могли такой задаться.Но, Римом овладев, чем нам потом заняться?»«Латинян победить несложно будет нам».«Да, можно их разбить. И это все?» — «А тамСицилия совсем недалеко, и вскоре

Захватим без труда мы Сиракузы с моря».«И путь окончим там?» — «С попутным ветром флотЯ в Африку пошлю, и Карфаген падет,А уж тогда вперед я двинусь невозбранно».«Я понял, государь, — мы покорим все страны:

Ливийские пески шутя пересечем;Египтян подчиним; арабов разобьем;В краях, где плещет Ганг, взовьется наше знамя;На Танаисе скиф разгромлен будет нами.Все полушарие склонится пред тобой.Но что же делать нам, придя с войны домой?»

«Когда, довольные, с победой мы вернемся,То попируем всласть и вдоволь посмеемся».«Не покидай Эпир! — воскликнул Кинеас. —Кто нам мешает здесь смеяться хоть сейчас?» [532]

Это добросовестно сделанные, гладкие стихи. Но насколько же ярче и полнее картина Рабле, насколько в ней больше движения, жизни! Словом, насколько в этой прозе больше поэзии! Но обратимся к рассказу о великой пикрохольской войне.

Юный Гаргантюа, которого автор вновь и весьма кстати наделил гигантским ростом и посадил на нумидийскую кобылу, в кровопролитном бою разбил войско Пикрохола, причем павший в этом бою Пикрохолов военачальник Трипе испустил из себя более четырех горшков супу, а вместе с супом и дух. Так буквально сказано у автора. Подобные обороты речи могли сходить с рук шуту. Философа же, который позволил бы себе в столь непочтительных выражениях говорить о бессмертной душе, поджарили бы как цыпленка. Рабле имел возможность сойти за дурачка. И он пользовался этим огромным преимуществом. Но — к делу.

Гаргантюа, приводя в порядок волосы после сражения, вычесал пушечные ядра, которыми в него стрелял неприятель, а за ужином проглотил вместе с салатом целых шесть паломников. Добрый король Грангузье прославился в этой войне не столько победами, сколько своей гуманностью. Пикрохол в отчаянии бросился бежать по направлению к Иль-Бушару. Всеми покинутый, лишившийся своего коня, он решил было увести осла, стоявшего возле мельницы. Но мукомолы за себя постояли. Они избили его как собаку и раздели догола, а взамен дали какую-то ветошь. В таком виде поганый злюка зашагал дальше и, перейдя реку у Ланже, повстречал старую цыганку, поведал ей свои злоключения, и та предсказала, что королевство будет ему возвращено, когда рак свистнет. «С тех пор о Пикрохоле ни слуху ни духу, — замечает автор. — Слыхал я, однако ж, что он теперь в Лионе, простым поденщиком и все такой же злюка, и кто ни приедет в Лион, он сейчас же с вопросом: не слыхать ли, чтоб где-нибудь свистнул рак? Видно, не забыл он, что нагадала ему старуха, и все надеется вернуть свое королевство».