9 кошек, 9 жизней. Влиятельные люди и их прошлые жизни

«Я не такой уж чёрный, каким меня рисуют, — говорил он. — Я человек. У меня есть сердце. Я так же, как и любой другой, залезу глубоко в свой карман, чтобы помочь кому бы то ни было, кто нуждается в помощи. Мне невыносимо видеть голодных, замерзших или беспомощных. Многие бедные семьи в Чикаго думают, что я Санта-Клаус. Если я пожертвовал хоть цент бедным людям в этом городе, то держу пари, что я отдал миллион долларов»[57].

Его щедрость снискала ему почти благоговейное уважение со стороны старшего поколения. Энтони Руссо (псевдоним), который знал его во время визитов Капоне в Лансинг, описал благодарность местного общества. «Любой человек, кому была необходима помощь, приходил к Капоне с просьбой, и получал эту помощь. Он представлял собой именно такой тип личности. Никто никогда не давал ему никакого особого титула, его никогда не звали «Крёстным отцом», его называли просто Аль. За исключением старых итальянцев, которые уважали его власть, и, находясь в его присутствии, целовали ему руку, когда он подходил для рукопожатия, потому что в глубине души боялись его. Для них он всегда был синьором Капоне»

[58].

Пройдя путь от губернатора до священника, кардинала, а теперь и синьора, он добился уважения, которого жаждал с тех пор, как город на Атлантиде отказался проявить его. Его желание, чтобы люди думали о нём хорошо и считали благодетелем, проистекает из инцидента и последовавшей за ним резни, которые произошли двенадцать тысяч лет назад.

Он часами помогал людям улаживать семейные трудности. Он оплачивал их медицинские счета. «Я не знаю, чего он добивался, проявляя доброту к тем людям, потому что они ничем не могли ему ответить, добро для них делал только он», — комментировал Руссо[59]

. Всё, что он приобрёл, — это преданный оплот итальянских сторонников.

Несмотря на его образ Робин Гуда, большая часть денег Капоне поступала от тех, кто не мог позволить их потерять. К концу 1928 года, по данным генеральной прокуратуры штата Иллинойс, девяносто один из чикагских профсоюзов и торговых ассоциаций контролировался рэкетирами. «Общественные затраты были огромными. Когда Капоне посягнул на индустрию по чистке и покраске одежды, то предпринимателям, чтобы собрать деньги на защиту, пришлось поднять цену на чистку костюма на 75 центов. А когда он перешёл на кошерных мясников, цена на солонину выросла на 30 центов за фунт. К концу десятилетия [1920-х годов] контроль мафии обходился потребителям Чикаго в 136 000 000 долларов в год, или 45 долларов на каждого мужчину, женщину и ребёнка», — пишет Хаммер[60].

По сравнению с остальными бандами Чикаго на долю Капоне падала самая большая часть акций. По оценкам прокуратуры США, в 1927 году его мафия заработала около 105 миллионов долларов. Шестьдесят миллионов долларов были получены от продажи алкоголя, остальное — от азартных игр, проституции и рэкета.[61]

В 1928 году Аль перенёс свою штаб-квартиру в ещё более роскошное место — отель «Лексингтон», где он арендовал весь четвёртый этаж и большую часть третьего. У Капоне был шестикомнатный номер, который стоил 18 000 долларов в год. Имелись и другие апартаменты для его женщин. У Капоне была собственная кухня, оборудованная за счёт отеля, и личный шеф-повар, который пробовал все блюда и напитки перед подачей. Капоне разработал тщательно продуманный секретный путь отхода на случай бегства, который пролегал через соседнее офисное здание. Глядя на все эти меры предосторожности, мы видим, как он пытался изолировать себя от своей возвращающейся кармы.

Спиралевидная бактерия

[62]

В 1928 году Капоне был на пике своего могущества. Он контролировал полицию, мэра и большую часть городского и окружного правительства. Но семена его крушения были уже налицо. Несмотря на его богатство и усилия по контролю над своей жизнью, спиралевидная бактерия разъедала его нервную систему, определяя его судьбу. Когда у его любовницы был обнаружен сифилис, Капоне получил предупреждение о том, что его ждёт. Но он отказался сдавать анализы, боясь врачей и шприцев.

Бер-Грин считает, что Капоне, возможно, заразился сифилисом в 1915 году, когда часто посещал проституток в Бруклине. Болезнь, которая позже убьёт его, проходит в три стадии. Только третья является смертельной, и она возвращается только в 20 процентах случаев. Но латентный период между второй и третьей стадиями может достигать двадцати лет. Аль, наверное, думал, что он вылечился после того, как исчезли симптомы второй стадии, напоминающие симптомы гриппа.

Признаки болезни начали проявляться в его поведении на публике. Хотя Капоне крепко держал в руках свой синдикат, он стал склонен к приступам гнева, проигрывал огромные суммы в азартные игры, и всё чаще его оставляло чувство реальности в публичных заявлениях.