ЭПИЛОГ...............................................................................................................49
2
ПРОЛОГ
(Переводчик:
Cande; Редактор: Matreshka)Я знаю, вы подумали, что история уже рассказана, все демоны были уничтожены, а
битва выиграна.
Но это было бы ложью. Каждый день был сражением. И каждый день служил
напоминанием того, что я почти все потерял.
Даже после того, как я принял правильные решения, я все еще боялся загадывать.
Но я рассказываю эту историю. Закрытый мальчик, который боролся за любовь
вместе с единственной девушкой, которая могла спасти его.
Нет, эта история нечто совсем другое. Это история о самореализации. О
понимании.
Как одной зимней ночью, я, наконец, смог увидеть, что всем моим неуверенностям,
всем моим сомнениям нет места в моем сердце.
История о том, как я принял тот факт, что даже эмоции причиняют боль, и что
любить кого-то может быть болезненно, и это выводит тебя из строя; это намного лучше,
чем холод. Холод в моей душе, который замораживает все.
Но вот она теплота во льдах. И пламя, которое стало адом.
Потому что Мэгги мой огонь. Страстный жар, который истребляет все на своем пути,
сжигает меня в совершенной, непоколебимой смерти.
И в разгар Рождества во Флориде, мне напомнили, почему мне нужен огонь, чтобы
выжить. Существовать. Дышать.
Вот эта история.
Та, что имеет значение.
Со счастливым концом.
ГЛАВА 1
(Переводчик:
Cande; Редактор: Matreshka)— Это... мило, — произнесла Руби, паркуя машину на улице, напротив двухэтажного
кирпичного здания. Я посмотрел на свою тетю, пока она прикусывала свою нижнюю губу.
Я знал, она старается быть позитивной. Это был первый раз, когда она видит место, где я
живу после того, как я выписался из центра «Грэйсон».
Я был там несколько раз в течение пары недель, чтобы проверить свою новую
квартиру. Она была в строительном блоке, предназначенном для перехода пациентов с
психиатрического лечения. Пять других людей с различной степенью психических
заболеваний делили вместе со мной это здание, которое даже отдаленно не напоминало
роскошный дом моих родителей или комфортную убогость дома Руби в Вирджинии. Но я
был здесь не для того, чтобы пустить корни.
Я был здесь, чтобы начать все заново.
Потому что я был королем гребаных вторых шансов.
Руби вытащила сумку с заднего сидения моего BMW - машины, которую она
отказалась продать, после того, как я уехал в лечебное учреждение в прошлом году во
Флориду. Она настояла на том, чтобы сохранить ее, даже если я настаивал на том, чтобы
избавиться от нее.
3
После того как она продала свой дом и магазин в Вирджинии и переехала в Ки-Уэст,
она привезла чертову машину с собой. И вот она, там, где как Руби сказала, она и должна
быть. В свое время эта машина представляла все, что я ненавидел в своей жизни. Это был
символ миллиона и одного пути, каким мои родители пытались купить меня и заткнуть.
Но теперь это был просто набор колес. Будьте прокляты метафоры и символика.
— Ты знаешь, что всегда можешь жить со мной. Ки-Уэст великолепен. Я только
открыла свой новый магазин, и мне, правда, может понадобиться твоя помощь, —
предложила Руби. Я искоса скользнул по ней взглядом.
— Я буду в порядке, Руби. Перестань так сильно беспокоиться. Это временно. Не
навсегда. — Я обвил рукой совсем уж хрупкие плечи моей слишком маленькой тети.
Смерть Лисы уничтожила огромную часть того, что делало Руби самой собой. Я знал с
абсолютной точностью, что любовь и потеря сеют хаос в сердце и душе.
Я тоже потерял часть себя и получил глупую футболку с логотипом наподобие «я
облажался». Поэтому сейчас я собирался сделать миссией своей жизни - никогда не терять
другую часть себя…снова.
Но Руби... она старалась.
Вскоре после того, как я записался обратно в центр «Грэйсон» в конце учебного года,
она продала дом в Дэвидсоне, штат Вирджиния, загрузила машину только самым
необходимым и направилась на юг Ки-Уэста, Флорида.
Терять единственное место, которое всегда было моим домом, было тяжело. Могу
признаться, что я немного растерялся от мысли остаться без своего места. Но я был
человеком, занимающимся переосмыслением и сфокусированным на позитивном дерьме.
Потому что тонуть в негативе теперь не было приемлемым для меня вариантом.