А было это так… Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС

«Рассматривали проект Союзного договора, который был подготовлен полномочными представителями республик (не всех, большинства). Представители других республик являлись наблюдателями или экспертами (сколько же всего участвовало республик в разработке проекта – не сказал). Главная идея – серьезное реформирование нашего союзного государства при сохранении его как федерации. В то же время делегирование многих полномочий республикам (имеется в виду – и союзные, и автономные). По многим вопросам были альтернативные предложения. Большинство удалось согласовать, но остались и несогласованные вопросы. Возникли разные подходы к формированию верхней палаты (равное представительство от каждой республики) и нижней (исходя из численности населения). Были дискуссии о механизме принятия решений (консенсус, право вето, две трети или простое большинство).

Решили в итоге – принять проект за основу, разослать Верховным Советам республик и опубликовать в печати. Имеется в виду, что Верховные Советы республик, рассматривая их, учтут различные варианты. Я считаю, что мы имели большое продвижение вперед по сравнению с тем, что обсуждалось ранее».

Говорил он длинно, витиевато, подбирая слова и обороты, не раскрыл позиции отдельных республик, содержание многих разногласий. Обошел стороной роль и место Верховного Совета СССР в подготовке и заключении договора, отметив лишь конструктивную позицию Верховного Совета «на всех стадиях продвижения к этому документу». Ни разу не высказался о сути общественно-политического строя государства, намечаемого проектом договора. Вообще туману он напустил много.

Затем Горбачев рассказал о заседании Кабинета министров:

«Обстановка в народном хозяйстве не только не улучшается, а даже обостряется. Заключено 86 % договоров. Экономические соглашения на 1991 г. республиками не выполняются. Стремление на каждом уровне республики, области, города, района проявить свои „суверенные“ права, а чаще политические амбиции, вмешательство в сформированные годами прямые связи между предприятиями значительно способствуют такому развалу. Так работать производственное предприятие не может.

Наши люди должны знать, что мы сейчас ищем пути, как удержать экономику, стабилизировать и двигаться вперед. Но на страницы так называемой демократической прессы выносятся призывы – свалить правительство: 10-го сделать то-то, 16-го – сделать это. Многие демократы разъезжают по заграницам и призывают не выдавать нам кредитов. – И, обращаясь к Верховному Совету, М.С. Горбачев закончил: – Не смущайтесь того, что сейчас идут такие нападки на нас с вами – это признак агонии».

Вот так был настроен Президент. Таково было его «возмущение» и стремление преодолеть «демократический» пресс. Но, как и всегда, словесного запаса хватило ненадолго, а может, это было прямое лицедейство, направленное на то, чтобы запутать общественное мнение, успокоить людей. Президент-де знает, что надо делать, и он все будет делать во имя народа, во имя перестройки, во имя своей страны. Никаких действий за этими словами не последовало, а агония проявилась через несколько месяцев своей обратной стороной – агонизировала союзная власть и сам Советский Союз не без активного участия Президента.

В выступлении на сессии Горбачев поставил перед Верховным Советом вопрос о формировании Совета безопасности: «Этот орган должен действовать повседневно и практически решать вопросы, которые поддерживали бы должным образом нашу безопасность, и с точки зрения обороны, и с точки зрения экономики, экологии, и с точки зрения стабильности. А значит, и рассматривать межнациональные конфликты». Предложения приняли.

Затем он перешел к персональному составу.

Сессия согласилась с назначением: В.В. Бакатина, А.А. Бессмертных, В.А. Крючкова, В.С. Павлова, Е.М. Примакова, Б.К. Пуго, Г.И. Янаева. Отклонила – В.И. Болдина.

9 марта. Выступление М.С. Горбачева 7 марта в Верховном Совете не осталось незамеченным. Реакция со стороны демократических сил, прессы на его заявления была резкой и обвинительной.

В этот день в Доме кино состоялась встреча Б.Н. Ельцина с «представителями демократических сил России». Так было названо то собрание. Его речь была еще более грубой и непримиримой по отношению к руководству страны, чем обычно. Он потребовал смены руководства Советов, изменения их функций. Был несдержан в словах и оценках. Возмущенный «заявлением шести» (его заместителей и председателей палат ВС РСФСР), оскорбительно назвал их «предателями», «врагами». Неуважительно говорил о Союзе и т. п.

Аудитория приняла его выступление на ура. (Запись выступления была в перерыве прокручена в Верховном Совете СССР и возмутила депутатов.)