А если это любовь?

– Ой, Даш, вот только не надо из себя святую корчить! Все мы знаем, как ты с этим своим Родионом схлестнулась.

– Правда? И как же? – насмешливо вскинула бровь Дарина и, надо заметить, выбрала верную тактику. Сашка тут же пожалела о том, что ляпнула. И к ее чести, вроде как застыдилась даже. Да только поздно она опомнилась. Дарина уже поняла, что жестоко ошиблась в подруге. И будто в подтверждение этому Сашка буркнула:

– Сергеенко сказала,  что ты его содержанка.

– А, ну, если Сергеенко сказала, то конечно.

Сашка явно что-то хотела добавить, но не нашла слов. Не скрывая своего разочарования, Дарина покачала головой. Эх, ты, мол, Сашка… А после взмахнула на прощание рукой и пошлепала к лестнице. С нее было достаточно. Чужой желчи и зависти, которым даже при всем своем желании, при всей свойственной ей наивности она не могла найти оправдания.

А впрочем, Сидельникова ведь не сказала ничего нового. Дарина знала, что Алька на нее окрысилась, когда у них не срослось с Бэллой. Да только ляпнув однажды, что Дарина – содержанка, в дальнейшем та не стала как-то развивать эту тему. Буря улеглась, даже толком не начавшись. И только Сашка, выходит, помнила. И муссировала это внутри себя. Ну, и черт с ней! Дарина вдруг поняла, что ей абсолютно все равно, что о ней подумают эти люди. Ну, не те они, не той величины, чтобы на них оглядываться.

А если уж совсем откровенно, Дарина готова была снести любое общественное порицание. Любое… за возможность быть с ним. В каком угодно статусе, в любой роли. На каких угодных правах. Пусть даже «птичьих», как их охарактеризовала её подвыпившая тетка.

– Дарин! – раздался знакомый голос.

– Ой! А я тебя на стоянке выглядываю, – заулыбалась Дарина, заспешила навстречу Мурадову.

– Ну, какая стоянка? Я с нее потом полдня буду выезжать. А у нас самолет через… Черт! Уже через три часа. Давай, быстрей!

Дарина влетела в заботливо приоткрытую дверь.

– Привет, Левка! – развернулась корпусом к детскому креслу. Потрепала Мурадова-младшего за маленький нос. – Готов к приключениям? – улыбнулась, не видя, как на нее в зеркало смотрит Родион.

– До последнего не знал, отпустит ли… – заметил он сухо, не называя имен.

– Может, не нужно было ей говорить, что я с вами поеду? – забеспокоилась Дарина.

– Еще чего. Пусть привыкает, – скрипнул зубами Мурадов, вряд ли осознавая, что для нее значат эти его слова. Дарина отвернулась к окну, чтобы не сделать какой-нибудь глупости. Например, не заорать в голос от счастья. Ведь что бы он ни говорил, как бы не отрицал этого, на деле с каждым днем они становились все ближе. Иногда Дарине казалось, что Родион вообще разучился жить без нее. Взять хотя бы эту поездку… Его армейские товарищи начали слетаться в горы еще два дня назад, а Мурадов оттягивал свой отлет до последнего. А все потому, что у нее была сессия. Дарина было намекнула, чтобы он ехал сам и не подстраивал под нее свои планы. Но Родион не стал ее даже слушать. Только глянул так жалостливо, как на дурочку. Наверное, даже обидно… Да только ведь ни черта подобного! Для нее такая его реакция была лучшей из всех возможных. В душе потеплело, сердце мучительно сжалось… И вот теперь, подумать только, они летели вместе! Как самая настоящая пара. Понимал ли он, как это выглядит со стороны?

– До места доберемся на вертолете.

– Серьезно? – открыла рот Дарина.

– Угу. Нас подхватит Иса.

– Левка! Лев… Ты слышал? Мы полетим на самом настоящем вертолете.

Мурадов оторвался от своих бесконечных контрактов, зарывшись в которые просидел почти все время полета. Коснулся пальцами ее подбородка и задумчиво протянул:

– Непонятно, кто из вас испытывает по этому поводу больший восторг.

– Конечно, я! – бойко заявила Дарина и, тут же растеряв весь запас смелости, сникла. В ушах зазвенел насмешливый Сашкин голос:

– Ну-ну, будешь как корова на льду среди этих гламурных куршавельских телочек.

– Эй, ты чего? – чутко уловил настроение Дарины Мурадов.

– Думаю, мне не нужно было сюда ехать.

– Почему? – нахмурился тот.

– Потому что я наверняка буду белой вороной среди жен твоих друзей.

– И что же навело тебя на такие мысли?

– Твои интонации.

– Что, прости?

– Твои интонации, когда ты о них говоришь. Ты бы себя слышал в этот момент! Кажется, каждая из этих женщин приводит тебя в сущий восторг, – выпалила Дарина, вот так сразу сформулировав и для него, и для себя то, что все это время не давало покоя. – А впрочем, не бери в голову.

– Ну, уж нет. Послушай, а ты случайно не ревнуешь? – Мурадов наклонил голову к плечу и мазнул по раскрасневшемуся лицу Дарины насмешливым взглядом. И так этот взгляд ударил по ее нервам, что она, защищаясь, бросила:

– Ревную? Вот еще! У нас товарно-денежные отношения. Забыл? Так что я не ревную, я боюсь потерять источник дохода.

И тут же… Тут же пожалела о своих словах! Потому что из его глаз мгновенно ушло все тепло. Расплавленное серебро застыло. Превратившись в сталь.

– Ну да. Конечно. Что-то я не подумал.

– Родион… – шепнула Дарина, несмело потянувшись рукой к его…