А КАПЕЛЛА

…Разве он смел просить? Хотя… если только самую малость…

Чтобы хватило дожить до утра… Чтобы позвонить… отцу… и маме…

Лишь только Снежанна выехала на трассу, в лобовое стекло ее машины ударили первые капли.

Чёрт! Но почему именно сейчас? Она даже не успела доехать до моста: ведь самое опасное место на ее пути – это мост. Но, вопреки ее мольбам, дождь только усиливался.

Снежанна прибавила скорость. Еще каких-нибудь пять минут – и она будет у цели, а потом уже останется ерунда… Самое главное – проскочить виадук, который вечно в пасмурную погоду утопает в густом непроглядном тумане…

«Ненавижу мосты!»

Встречных машин не было, и Снежка включила дальний свет – по асфальту уже вовсю хлестал ливень, но всё вокруг по-прежнему тонуло в густой темноте.

«Так не бывает, – почему-то подумалось ей, – дождь и туман одновременно…»

И, вот впереди появилась гирлянда неоновых огней, освещающая невидимый контур обрыва.

Снежанна предусмотрительно сбавила скорость – не стоит рисковать, лучше приберечь свою храбрость для чего-нибудь более важного…

И вдруг в ярком свете фар она увидела лежащего посреди дороги человека…

…Мужчину.

Подъехав ближе, она невольно подумала, что, скорее всего, сходит с ума. Более разумного объяснения тому, что видели ее глаза, у нее просто не было.

…На мокром асфальте под проливным дождем в разорванной одежде лежал… Филипп…

…Эд был в бешенстве.

– Придурки! Идиоты! – орал он во всё горло на весь офис, благо уже давно была ночь и все его сотрудники мирно спали у себя дома. – Хороши, нечего сказать! Неужели нельзя было хотя бы подойти к машине и посмотреть на то, что от нее осталось?! И какого дьявола вы не остановили их раньше? Кретины – вот вы кто!

Капа и Гном невозмутимо молчали, словно эти вопли относились не к ним, а к кому-то другому.

Наконец Эд вдоволь наорался и замолчал.

Чтобы прийти в себя, он налил целый стакан минералки и залпом выпил его.

«Глаза бы никого не видели! Козлы!»

А Капа и Гном всё так же и абсолютно невозмутимо продолжали молчать и, не спуская с него глаз, ожидали неминуемого продолжения.

Но пауза затягивалась, и это было дурным знаком.

– Значит, так, – наконец изрек Эд. – Немедленно возвращайтесь обратно и хорошенько всё осмотрите. И молите бога, чтобы там не было копов! Иначе… – дальше он даже не стал продолжать.

Она узнала его сразу и инстинктивно вжалась в сиденье, крепко вцепившись руками в руль.

Зажмурив от страха глаза, она отчаянно пыталась избавиться от этого видения.

Несколько мгновений она сидела не двигаясь, еще надеясь, что это только мираж.

«Это всё нервы – я слишком не хотела ехать… Проклятый дождь!»

Невероятным усилием Снежанна всё же заставила себя разомкнуть веки – видение не исчезло.

«Может, это не он?»

Собравшись с силами, она вышла из машины и несмело приблизилась к лежащему под дождем человеку.

… Увы… сомнений не осталось – это всё-таки был Филипп.

Растерянно оглядевшись по сторонам, Снежанна бросилась обратно к машине и, найдя в бардачке аптечку, достала нашатырь.

Между тем дождь усиливался, словно специально устраивая на и без того уже достаточно намокшем асфальте какие-то безумные пляски из холодного града капель, стекая ручьями по пологим склонам шоссе в овраги.

Почувствовав резкий запах, Филя слабо шевельнулся, пытаясь отвернуться от флакона. Но Снежанна не отступала, и наконец, через несколько долгожданных секунд, он открыл глаза, кое-как придя в сознание.

Дождь безжалостно хлестал его по лицу. Не переставая гремел гром. Молнии злорадно скалились с небес своими дьявольскими улыбками…

А прямо перед ним, стоя на коленях, склонилась испуганная Снежка…

«Наверно, я всё-таки умер», – подумал он и снова отключился.

Яблоневые сады были усыпаны белоснежными цветами, словно посреди июня вдруг выпал снег. А в их нежно-зеленой листве, точно в зеркале, отражалось солнце.

Сверху на них смотрело огромное голубое небо…

Как же это здорово – быть вместе! Они уже и не помнили, что такое быть врозь…

Летняя школьная практика только началась, и весь этот месяц они еще будут неразлучны. А потом – дача. У нее своя. У него своя.

А пока, валяясь на траве у заброшенного пруда, они наслаждались каждой минутой, проведенной рядом друг с другом.

Это было каким-то чудом – просто лежать и держаться за руки… И молчать, молчать, молчать… И целоваться … до головокружения…

А потом снова смотреть в небо – в его окрыляющую высоту…

– Поднимайся! – услышал он где-то совсем рядом, с трудом приходя в сознание. – Я отвезу тебя в травму.

– Нет! Лучше до ближайшей границы… – пробормотал Филя и отключился заново.

Прошло еще минут десять, прежде чем Снежанне удалось поставить Филиппа на ноги.

Кое-как взгромоздив его на заднее сиденье своей «вольво», она села за руль и, как всегда, поступила вопреки тому, о чём умолял его здравый смысл: она повезла Филю к себе на дачу.

И скорее всего, если бы это случилось не с ней, она бы ни за что не поверила, что такое вообще возможно. И хотя она абсолютно ничего не понимала, совершенно очевидным было одно: Филя снова влип в историю.