А КАПЕЛЛА

И, как обычно, его никто не замечал, точно его и не существовало вовсе. Но Филя не был ни обижен, ни удивлен – за те несколько лет, что он отучился в этом классе, он уже отлично усвоил, что его все и всегда будут считать недотепой, ни на что не способным тютей.

Наверное, потому, что еще год назад он очень сильно заикался и вот только совсем недавно его родителям всё-таки удалось избавить его от этой напасти. Несколько сеансов гипноза оказались удачны – и вот он теперь стал таким же, как все… Да вот только его по-прежнему не замечали.

А в тот день рядом с ним вдруг оказалась Снежанна.

Только лишь одними глазами участвуя в шумной ребячьей болтовне, она время от времени либо улыбалась, либо задорно отмахивалась в знак своего несогласия и смеялась – звонко-звонко… А планы на вечер, похоже, были грандиозные!

И Филя по привычке уже хотел было отойти в сторону, но неожиданно для себя увидел, что, заметив его досаду, она вдруг нахмурилась, видимо, припоминая те неприятные моменты, которые неизбежно были связаны с их общением…

«Конечно! Он никогда не оставался в долгу, если что!»

Но сегодня ее взгляд не был столь враждебен, как обычно, а скорее выражал замешательство, хотя в нём всё же читалось легкое раздражение оттого, что эта неловкая ситуация очевидна лишь ей одной.

Снежкины глаза отчаянно искали поддержки в лицах своих собеседников, но никто из них не замечал ее безмолвного крика – все они были слишком заняты друг другом.

«И с чего это я заморачиваюсь? Мне-то что?! Пусть себе смотрит!»

Но это было просто невозможно! Чувствовать себя, как… Но почему она чувствовала, а все остальные … Да им было плевать!

Вот если бы кто-нибудь отогнал Филю в сторону! Кто-нибудь, только не она! И проблема решилась бы сама собой… И ей не прошлось бы…

Но ни одна звезда не отклоняется от своего пути.

И неуютно было только Снежке. Но совсем чуть-чуть… И она решилась. Только чтобы больше не думать об этом. Только чтобы не чувствовать себя совсем гадко… Сделать и забыть!

И она, как можно небрежней, спросила:

– Пойдешь с нами?

Невероятно! Неужели эта зазнавала решила наконец окончить эту многолетнюю войну?

И на миг Филиппу даже показалось, что в ее глазах блеснула нотка настоящего дружелюбия и он ей стал интересен… Но нет – он ошибся: Снежка сразу же безразлично отвернулась, в ее приглашении не было ничего личного. Обычная вежливость. Ни больше – ни меньше.

О, а вот это уже был настоящий ужас!

К вечеру сильно похолодало. А что, собственно, хотеть-то? Всё же зима!

И почти все ребята решили остаться дома. Идти на прогулку по-прежнему хотела только Нина. И Снежанна вроде бы уже почти уговорила ее тоже остаться и посмотреть телек, но та вдруг ехидно съязвила:

– Не пойдем? А как же Филя? Ведь ты обещала. Он же такой милый! Лопоухенький! Давай, звони!

– Ну ты и дура! – выпалила Снежка. – А еще подруга!

– Я так и знала: тебе слабо!

Снежанна обреченно посмотрела в окно – начиналась метель.

– Где ты была весь вечер? Уже почти девять! – это было первое, что услышала Снежанна, вернувшись домой.

Голос матери был строгим, почти резким, а взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Гуляла, – коротко ответила Снежка.

– Что это еще за новости? Ты ведь даже не садилась за уроки!

Но Снежанна не слышала – ее мысли были так далеки… Она вспоминала его глаза… Огромные карие глаза… А еще руки – они были такими сильными… Когда она поскользнулась, Филипп ловко подхватил ее, и она ощутила их силу… А потом он рассказывал что-то смешное, но она уже не помнила о чём… Да и не важно…

А еще оказалось, что он очень высокий, – рядом с ним она почувствовала себя такой крохотной… Он был точно скала…

…А его присутствие давало приятное ощущение защищенности – такое простое и естественное. И всё вокруг вдруг стало другим – вроде было всё тем же, но отчего-то до неузнаваемости новым.

…Еще никогда она не чувствовала себя так классно! Эти теплые, почти мужские, ладони… Ладони, которые подарили ей мир…

– Вставай, а то опоздаешь!

«Господи, ну почему снова утро? И почему так быстро?!»

– Вставай же!

А Снежке показалось, что она закрыла глаза всего лишь мгновенье назад, но почему-то сразу, сквозь только что сморивший ее сон, до нее совершенно отчетливо доносился мелодичный голос мамы, которая ласково, но весьма настойчиво тормошила ее:

– Вставай! – Сегодня эти привычные слова звучали особенно пронзительно и громко и бесцеремонно будили мирно дремлющую комнату, звеня в воздухе бесконечным каскадом навязчивых повторов, проникая в каждый ее уголок, лишая покоя и безмятежности.

«Неужели уже восемь?»

И кто только придумал эту летнюю практику? Как хорошо в детстве: раз лето – значит, каникулы! Нет, этот «кто-то», додумавшийся до такого, точно был извращенцем!

Снежка еле-еле подняла тяжелые веки…

…Какой же ее ждал восторг!

Ее нос, щёки, губы игриво щекотали лежащие возле, прямо на подушке, тюльпаны.

«Наверное, я еще сплю…» – но, несмело коснувшись рукой упругих листьев, она тотчас ощутила, как холодные капли росы обожгли ее пальцы.

«Филька!» – нежные бутоны словно шептали его имя.