А&В. Бабочка

— Это что у ва… — попытался поинтересоваться один из полицейских, держащих его за руки. Служитель порядка лишь слегка коснулся толстовки, что была одета на мужчине, и сквозь нее прощупывалось что-то твердое и квадратное. Не сразу, но пришло осознание, что это бомба.

— Всем стоять! — громко сказал мужчина. Лицо его тут же сделалось твердым и лишенным эмоций. Полицейские сразу выпустили его из своей хватки. Он поднял толстовку, показав всем устройство, закрепленное на нем. — Это бомба! Если я умру, сработает детонатор! Я требую открыть клетку и пустить меня к нему!

Повисла звенящая тишина.

— Почему вы хотите попасть к нему? — осторожно спросила судья.

— Я хочу поступить по справедливости! Он мучал мою дочь! Перед смертью она, невинная моя девочка, невыносимо страдала! Но что же ждет эту тварь? Тихая безболезненная смерть — вот что в лучшем случае! Ну нет! Я этого не позволю!

— Мы все понимаем ваши чувства, — так же аккуратно продолжала судья, наблюдая, как постепенно к нему приближается один из полицейских сзади. Видимо, он надеялся его схватить и обездвижить, тем самым не дать активировать бомбу. — Может, вы отпустите всех этих людей? — она кивнула в сторону толпы, уже сбившей в кучу подальше от него.

— Да, обычные люди могу уходить. Здесь останутся только вы, служители порядка и адвокат этой твари.

Толпа рванула к единственному выходу, крича, толкаясь и давя друг друга.

— Я только выполняю свою работу! — внезапно крикнул, упиваясь слезами, адвокат Дэна. — Я не хотел!

Судья кинула в его сторону испепеляющий взгляд, словно говоря, что стоит заткнуться. Как ни странно, этот невербальный знак был понят, и он замолчал, опустив голову и всхлипнув.

Для Дэна, так же спокойно сидящего в своей клетке, все происходящее было не более чем представлением. Он знал, что для него все кончено. Отец продал все, что у него было, и набрал кучу кредитов и долгов, чтобы выбить наиболее мягкий приговор для сына. В первый раз это получилось, но денег на повторный суд по обжалованию приговора у него не было, потому исход был ясен — смертная казнь. Дэн, как и все люди, боялся смерти, но успел смириться с мыслью о ней. Когда каждый день ждешь смерти, рано или поздно устаешь ее бояться. На смену страху приходит усталость, которая диктует только одно желание — побыстрее с этим покончить. Умереть во сне или от взрыва, разницы для него никакой. Потому все угрозы этого мужчины пролетели мимо цели, Дэну они были до лампочки. Он с поражающим окружающих безразличием наблюдал за действиями мужчины с бомбой, за его угрозами, истерикой, криками, за судьей, что безуспешно пыталась успокоить его, и за полицейскими, дрожащими от страха, однако не отступавшими перед лицом смертельной опасности.

— Я понимаю ваши чувства, — медленно и монотонно говорила судья. — Больно потерять любимого человека. Но все тут, — она глазами указала на полицейских. — Чьи-то любимые. Все сегодня хотят вернуться домой, к своим семьям и любимым. Давайте будем разумны и предоставим вершить справедливость суду.

— Я видел уже вашу справедливость! Нет справедливого суда. Я не хочу никого убивать, кроме этой твари, потому пустите меня в клетку к нему и уходите.