А вдруг?.. Тревога: как она управляет нами, а мы – ею

Но мы можем выбрать другой путь. Как? За счет сокращения рабочего дня, всеобщего гарантированного базового дохода или демократизации производства (когда мы сами распечатываем на 3D-принтере почти все, что захотим) – не так уж важно. Важно, что этот вопрос касается не только социальной справедливости или благополучия окружающей среды. На кону стоит нечто более удивительное: возможность жить по новым принципам. Избавление от «экономической проблемы», принципа «работать, чтобы выжить», как формулировал экономист Джон Мейнард Кейнс, без преувеличения означало бы величайшие перемены в жизни людей с тех пор, как мы научились возделывать землю[472].

А вдруг думать станет бесполезно? Человек может лелеять в голове мысли об убийстве ближнего, а на деле помогать ему. Человек может думать о ближнем с любовью, а на деле убить его. Мышление есть средство абстрагироваться от мира и понимать мир. Сами по себе мысли не более реальны, чем цифры на калькуляторе. Смысл наблюдения за своим мышлением без вовлечения в него – практика, которую применяют все основные школы медитации, – в том, чтобы понять: мысли не имеют отношения к реальности. Это касается мышления в целом, а не только тревожности или «негатива». Приятные, умные, альтруистические, благонамеренные мысли одинаково не имеют отношения к действительности.

Так было и так будет; вдобавок к этому мы видим историческую тенденцию, при которой сообщаемая

мысль, мысль, покинувшая безмолвное сознание, теряет смысл, обесценивается, как валюта во время инфляции. Если вы вздумаете прибить свои тезисы на церковных воротах – или в социальных сетях, в газете, в книге – то в лучшем случае доставите людям развлечение. Даже научный прогресс теряет в весе с каждой новой публикацией: в настоящее время новые научные статьи выходят каждые двадцать секунд, а каждый год появляется от 200 до 300 новых научных журналов. В голове у отдельного человека крутится водоворот мыслей; за пределами отдельно взятой человеческой головы крутится такой же бурный водоворот мнений, в котором мелькают самые радикальные идеи и образцы самого глубокого анализа; а потом их утягивает в воронку, причем они ни на йоту не нарушают жизни общества[473].

А вдруг идея критики общества, которая подстрекает к мятежу и способствует бесконечному развитию общества, основывается на предположениях, не имеющих ничего общего с реальностью?

В ходе одного исследования были проанализированы 11 миллионов сообщений в социальных сетях Китая, и группе ученых удалось определить, какие посты привлекли особое внимание цензоров, вплоть до удаления. Изучив содержание попавших под топор цензуры постов, исследователи поразились. Схема шла вразрез с оруэлловской идеей полиции мысли. Обвинения правительства в «бессовестной жадности», в «обмене достоинства на власть», в «безграничной безнравственности» или в предоставлении своим министрам любовниц цензуре не подвергались. Рассуждений интеллектуалов о том, что партия предала маоистское наследие, цензура тоже не коснулась.

Цензура была направлена на другое: на действие. Все, что касалось коллективных действий или побуждало к ним, быстро удалялось. Здесь цензура демонстрировала поразительную эффективность: такие посты ликвидировались в течение суток. Исчезали не только откровенные призывы к протесту и сопротивлению – исчезли и комментарии о демонстрациях и акциях устрашения, а также посты, носившие проправительственный характер.

«Результаты однозначно показывают, – пишут исследователи, – что цензуре подвергаются сообщения на темы, способные спровоцировать коллективные действия. В противном случае посты не цензурируются. При этом является ли пост провластным или нет, особого значения не имеет»[474]

.

Как будто кто-то в китайском правительстве обнаружил, что мысль сама по себе ничего не значит, и решил: пусть люди думают что и как хотят. Пока они не переходят к действиям, пусть тешатся критическими мыслями и воображают, будто «видят систему насквозь». «Правительству все равно, что о нем думают или говорят, – отмечает один из авторов исследования. – Его волнует только то, что вы можете сделать»[475].

Это и неудивительно. Вся сила – в действии. Наши мысли могут повлиять разве только на нас самих. Жить в соответствии со своими мыслями значит действовать вопреки желаниям диктатуры. Если бы кто-нибудь затеял курсы по социальному самосовершенствованию, их главной целью стало бы трансформировать искреннее беспокойство о внутренней жизни в беспокойство о жизни внешней.