Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель

Христианские богословы истолковывают этот сю­жет по-разному. Наиболее распространенным являет­ся мнение, что под боровшимся с Иаковом понимался Сын Божий. Однако для нас это повествование инте­ресно тем, что соприкасаемся с одной из тайн Бога — тайной Его имени.

Мысль о недоступности имени Божия для человека присутствует также в рассказе Суд. (13:17-22) о явле­нии Ангела Маною (отцу знаменитого богатыря Сам­сона): «И сказал Маной Ангелу Господню: как тебе имя? чтобы нам прославить тебя, когда исполнится слово твое. Ангел Господень сказал ему: что ты спрашиваешь об имени моем? оно чудно <…> И сказал Маной жене своей: верно, мы умрем; ибо видели мы Бога». Послед­ние слова Маноя показывают, что ему являлся Бог, а не Ангел, следовательно, отказ назвать Свое имя прина­длежит Самому Богу.

Но почему Бог скрывает свое имя, если, действи­тельно, «оно чудно» (чудесно!)? Более того, одна из десяти заповедей, напомним, специально посвящена запрету произносить имя Божие, «ибо Господь не ос­тавит без наказания того, кто произносит имя Его на­прасно» (Исх. 20:7). Что же в нем (имени) такого не­обычного? И в чем вообще смысл запрета на его про­изнесение? Ведь вот говорят нам: «Не поминай черта всуе», «Не чертыхайся», — и мы все прекрасно понима­ем. Черт — носитель злого начала, и лишний раз при­зывать его — значит накликать на себя беду. Но почему нельзя лишний раз призвать на помощь Бога? Как го­ворится, вопросы, вопросы… Вопросы, которые уже более двух тысяч лет остаются без ответа.

ЯХВЕ

Перечисленные выше имена, которые человек на­рекал Богу, — Адонай, Эл Шаддай, Элохим, Саваоф, — следует отличать от имени Яхве — того единственно­го имени, с которым сам Бог открылся человечеству. Яхве — наиболее характерное для Библии наименова­ние Бога: оно встречается в Ветхом Завете около 6700 раз. (Для сравнения: имя Элохим встречается около 2500 раз, а имя Адонай — около 450 раз.) Культ свя­щенного имени Яхве занимает в Библии совершенно исключительное место. Книга Исход приписывает от­крытие этого имени Моисею. Бог явился ему на горе Хорив, когда Моисей увидел куст, который горел и не сгорал:

«И воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Мо­исей! Моисей! Он сказал: вот я,

^{note 5}

! И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая <…> И сказал Господь

^{note 6}

: Я увидел страдание наро­да Моего в Египте <…> Итак пойди, я пошлю тебя к фа­раону

^{note 7}

; и выведи из Египта народ Мой, сынов Израилевых <…> И сказал Моисей Богу: вот, я приду к сынам Израилевым и скажу им: «Бог отцов ваших послал меня к вам». А они скажут мне: «как Ему имя?» Что сказать мне им? Бог сказал Моисею: Я есмь Сущий. И сказал: так скажи сынам Израилевым: Сущий послал меня к вам. И сказал еще Бог Моисею: так скажи сынам Израилевых: Господь, Бог отцов ваших, Бог Ав­раама, Бог Исаака и Бог Иакова, послал меня к вам. Вот имя Мое на веки, и памятование о Мне из рода в род».

(Исх. 3:4-15).

Понимание точного смысла этого признания край­не затруднено. Дело в том, что употребленное здесь еврейское выражение, касающееся имени Бога и пере­веденное на греческий и славянский языки как «Я есмь Сущий», буквально означает «Я есмь Тот, Кто Я есмь». Это можно воспринять как формулу, указывающую на нежелание говорящего прямо ответить на поставлен­ный вопрос. Иными словами, повествование может быть понято не как откровение Бога, а как указание на то, что в человеческом языке нет слова, которое было бы «именем» Бога в еврейском понимании — т.е. неким всеобъемлющим символом, полностью харак­теризующим его носителя. Ответ Бога Моисею в такой интерпретации имеет тот же смысл, что и отказ Бога назвать свое имя Иакову.