- Дамы и господа! Друзья и коллеги! Сегодня мы провожаем в последний путь
одного из, не побоюсь этого слова, величайших сыщиков Империи. Виктор
Воронцов всегда будет жить в наших сердцах и висеть на доске почета в нашем
управлении. Возможно, его подвиги воспоют… - Глеб Егорович захлебнулся
слезами, но тут же взял себя в руки, вспомнив о чести мундира. Генерал не
должен быть слабым! – Даже в последние секунды жизни он думал о работе:
уничтожил преступника ценой собственной жизни и закрыл дело. Спи спокойно,
граф, наш боевой товарищ, друг, брат, сослуживец, коллега, сосед, спортсмен и
просто красавец.
Работники ритуальной службы сняли гроб с катафалка и стали медленно
опускать его в могилу. Жеглов убрал бумагу в карман и продолжил.
- Летят самолеты – салют Воронцову!
Прозвучал ружейный залп, и провожающие покойного в последний путь
вздрогнули.
- Плывут корабли – салют Воронцову!
Новый залп потряс гробовую тишину кладбища.
- Ура Воронцову!
- Ура! – подхватили бывшие коллеги героически погибшего капитана,
ставшего майором.
Третий, заключительный выстрел завершил официальную церемонию
погребения. Могильщики взялись за лопаты. Когда образовался небольшой
холмик, провожающие стали по очереди возлагать венки и цветы. Едва все
закончилось, сотрудники Управления Имперского сыска сели в служебный
автобус и покинули место скорби. Спустя десять минут кладбище опустело.
Почти. Лишь две фигуры брели по аллее, приближаясь к могиле безвременно
почившего следователя Воронцова.
Мужчина, одетый в черные брюки, фиолетовую футболку, потертую кожаную
куртку и кепку с длинным козырьком, стоял, убрав руки в карманы. Женщина,
затянутая в латексный костюм, в больших темных очках и кепку, как у ее
спутника, сжимала в руке две гвоздики.
- Почему ты меня не убил? Я ведь могу сдать тебя, – спросила незнакомка.
- Убить и лишить себя такой красоты? – мужчина осмотрел спутницу с ног до
головы. - Ни за что! И не сдашь ты меня. Во-первых, у меня много денег, а, во-
вторых, я ведь могу вернуться к прежней профессии и доделать работу. Ты же
этого не хочешь? – Он посмотрел на женщину.
- Не хочу.
Они постояли у места захоронения не больше минуты, затем женщина
небрежно бросила цветы, и пара пошла прочь.
***
А в это же самое время на ипподроме в Раменском, потрясая плакатами «Долой
самодержавие», сошлись в рукопашной схватке недовольные режимом и члены
партии «Единая Русландия», разбавленные один к одному бойцами ОПРНРа…
.
Дамы и господа, Аве Сюзерен!
Document Outline
.
День седьмой: «Королевство кривых».
«Франкенштейн».16