Адам и Ева

Восемьдесят восемь тысяч раз планета еще не облетела вокруг Солнца. Север Евразии скрывали ледники. Южнее тундра сменялась хвойными и широколиственными лесами. Счастливая Африка благоденствовала. Теплый влажный континент служил бескрайним пастбищем для похожих на тучи стад газелей и зебр. За ними, высматривая телят и больных, неотступно следовали хищные кошки. Пространства Сахары и Нубии пересекали речные потоки, и всюду зеленели травы, вскармливавшие слонов, носорогов и бегемотов.

Охотники, похожие на современных пигмеев, невысокие, черные, с носом сливой и курчавыми волосами вокруг высоких лбов, осторожно ступая босыми ногами вслед за стадами газелей, в тот год перешли Эфиопское нагорье и устроили стойбище на берегу Баб-эл-Мандебского пролива. Они использовали около сотни слов, описывающих самое основное, восполняя скупую речь мимикой и жестами. Община была невелика, и все в ней состояли в родстве.

Однажды утром море отливом и ветрами обнажило прибрежный шельф особенно далеко, и женщины с детьми весь день собирали среди водорослей моллюсков и крабов. На закате солнца мужчины, вернувшись с охоты, сели у пылающего очага. Обсуждали, куда двигаться дальше. Всех давно манила земля на севере, населенная кряжистыми с широкой костью неандертальцами, сильными, как горные гориллы.

Взошла полная луна. За ней последовали яркий Юпитер с четырьмя едва различимыми спутниками и загадочный Сатурн. На противоположном берегу сузившегося залива вспыхнули огни костров. Что-то неодолимо притягательное было в их едва различимом свете. И община решилась.

– Идем, – вождь указал на север рукой, украшенной браслетом из кожи крокодила. – Все.

Весь следующий день община собирала плоты.

На закате солнца вождь внимательно взглянул на свою избранницу. Община, надев на головы маски, плясала вокруг костра, прося у духов предков помощи в намеченном плавании через пролив.

В полночь вождь уединился под сенью из ветвей и сучьев со своей избранницей. Оба были молоды, сильны и выносливы, как пара ягуаров. Вождь, коснувшись женской груди, почувствовал, что она особенно нежна, упруга и будто полна молока.

В ту ночь на берегу пролива был зачат евразийский Адам с мутацией ОНП M 168, предок всех живущих в Евразии мужчин. Предвкушение намеченного плавания в пределы неандертальцев, душевное смятение, морской бриз, изобилие моллюсков и многое иное, о чем мы можем лишь догадываться, сыграло свою роль, и крошечное изменение в ДНК зачатого ребенка породило гаплогруппу CT мужской Y-хромосомы.

Через залив община переправилась благополучно. На аравийском берегу, пустыни которого в ту пору были скрыты травами, ее встретило стадо газелей и львиный прайд. Неандертальцы, показавшись на склонах холмов, в глубине суши, предпочли отступить. Впоследствии несколько десятков тысяч лет случалось, что они крали женщин Homo Sapiens и те рожали им потомство, привнесшее до четырех процентов генов неандертальцев в геном современных европейцев. Азию неандертальцы не населяли, уступив ее своему собрату, денисовскому человеку.

В тот век многие африканские общины, следуя на север за стадами газелей, перешли в Евразию. Но кто-то погиб в схватках с неандертальцами, кто-то утонул в водах пролива, и выжило лишь потомство единственного мальчика, зачатого в Эфиопии, а рожденного на Ближнем Востоке.

К пристани городка Маха в Йемене, как раз туда, куда однажды прибило плот родителей евразийского Адама, Изабель, Мелису и Николая доставил французский корвет, несший дежурство в Бад-эль-Мандебском проливе.

Подняв ладонь к голове, командир судна представился:

– Капитан Аделард.

– Что означает «благородная сила», – улыбнулась Изабель, теряя сознание.

Сильные смуглые руки стройного подтянутого капитана подхватили девушку. Матрос протянул пузырек с нашатырем. Вздрогнув, Изабель очнулась. Ее еще объятые ужасом глаза встретились с зелеными глазами Аделарда, и началось наваждение, разговор глазами впервые увидевшихся мужчины и женщины. Отдавая распоряжения, перекрикивая работавший на полную мощность двигатель, капитан то и дело оборачивался к усаженной в шезлонг Изабель. Глаза обоих мгновенно вспыхивали, а лица в смущении отводились в стороны.

Восторженные глаза Аделарда робко вопрошали.

– Мне позволено, любуясь вами, узнать вас ближе?

– Конечно, капитан, – отвечали глаза Изабель с улыбкой. – Будь смелее, – и добавляли с некоторой иронией: – Неужели вы, гроза пиратов, не решитесь.

И капитан решился. На палубу корвета матросы поставили укрытый белой скатертью стол с шампанским, лобстерами, паэльей и восточными сладостями.

Взглянув на Николая, Мелиса дала понять, что не следует мешать французам, заведя беседу о вкусовых качествах морепродуктов. И диалог глазами продолжился.