Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

Когда немцы подходили к позициям, их в упор встречали плотными злым огнем. Те несли потери и откатывались. Обычно дальше другие советские подразделения РККА сидят на месте, но капитан так не действовал, зачем ему держать людей под обстрелом, получая убитых, раненых и контуженых? Поэтому он отводил бойцов в тыл метров на пятьсот, там заранее были вырыты противовоздушные щели, а на позициях оставлял наблюдателей и часть пулеметчиков, чтобы они остановили немцев, если те приблизятся к позициям, а батальон еще не успел занять окопы. Вот так батальон спокойно пережидал в стороне, и немцы били артиллерией и сбрасывали бомбы с неба на пустые позиции. Как только огонь стихал, бойцы бегом возвращались на позиции, если были раненые и убитые среди наблюдателей, отправляли их в тыл и восстанавливали на скорую руку окопы. Немцы подходили, будучи уверенными, что с батальоном покончено, и когда их подпускали поближе, те нарывались на огонь в упор и несли страшные потери.

Причем бойцы не стреляли с одного места, а постоянно перемещались. Немцы воевать умели, засекали позицию пулемета и сосредотачивали на нем огонь, чтобы уничтожить. Но пулеметчиков там уже не было, выпустив ленту, они уже давно поменяли позицию и открывали огонь с другого места. Выпустили ленту и дальше перебегают. Так же действовали и другие бойцы, Гаврилов всем вбивал в голову, задержитесь со сменой позиций, убьют, часто меняйте их, и те меняли. Своего командира бойцы боготворили и за дело его любили. Постоянное перемещение, постоянный огонь. Потери в этом случае минимальны, немцы просто не могли подавить огневые точки, когда они стреляли по ним, там уже никого не было. Так же и с противотанковыми пушками, не больше пяти выстрелов с одного места, оружие на передки на запасную позицию. За неделю была потеряна только одна пушка. Немцы снова откатываются, но и бойцы покидают позиции, однако уходят совсем. Отходят километров на пять, где готовы новые позиции и окопы. Обычно одна рота у капитана в бою не участвует, а в тылу готовят новые позиции. Дальше снова, как и раньше было, немцы нарываются на огонь батальона на новых позициях, и терпят потери. И вот так всю неделю. Немцы тоже не дураки и разобрались, что личный состав пережидает обстрел в тылу, но и Гаврилов не зря шпалы носил, он часто оставлял бойцов на основных позициях. После легкого обстрела немцы переносили огонь в тыл и обрушивали туда огромное количество боеприпасов. Хорошо воевали гавриловцы, геройски, для многих будучи примером, однако батальон все же погиб. Погиб по простой причине, перестали подвозить боеприпасы. Бойцы снимали их с немцев, ползая к убитым, хоть так отбиваться. Протянули еще сутки, но и их ненадолго хватало. Батальон был рассеян, комбат погиб, бросился с гранатой под танк, остатки подразделения вышли к своим. Вот с одним из бойцов я и пообщался. В той самой «палатке безнадежных». Как видите, тактика довольно проста и ее легко можно повторить при хорошем снабжении и крепком тыле, только вот никому это не надо, от того и потери такие, и отходят наши войска все дальше и дальше. Я не ругаю бойцов, есть за что ими гордиться. Когда один батальон упорно держит оборону, то и их соседи, видя такую самоотверженную отвагу, готовые вот-вот бежать, заражаясь такой уверенностью, тоже держатся. Потом уже они, в другом месте, держа упорно оборону, заражают другие части, показывая примером, как надо драться и не отступать. Постепенно это все расползается по дивизиям, корпусам, и те учатся воевать, страх перед немцами проходит, но пока это не по всем частям разошлось, вот немцы, находя слабые участки, и прорываются, заставляя наши войска отступать, чтобы выпрямить линию фронта и не попасть в окружение. Многие боятся окружения, даже появилось такое выражение «окружениебоязнь», «танкобоязнь» или «самолетобоязнь», но этого не нужно делать, не стоит бояться, нужно взять себя в руки.