Афера для своих

– Сиди, не дергайся! – зарычал Лаврентий. – Сиди, мать твою, или он нас одной очередью в решето превратит.

Водитель посмотрел в зеркало заднего вида. Выезд на проспект им преградил «уазик»-«банан». Из салона «УАЗа» выпрыгнули трое мужчин с масками на лицах. В руках у них были пистолеты.

– Сидим спокойно! – распорядился Бериев.

Мужчина с маской волка открыл заднюю дверь «Жигулей», ткнул пистолетом в Киселева, беззвучно приказал: «Выходи!»

«Вот и все, допрыгался! – похолодел от ужаса Киселев. – Меня первого прикончат, потом остальных добьют».

Человек-волк подтолкнул Киселева к заколоченному входу, ткнул стволом в Козодоева: «Теперь ты!»

Сергей неловко вылез из салона, сделал шаг в сторону недостроенного дома. Незнакомец с пистолетом схватил его за плечо, развернул в обратную сторону. Второй мужчина показал на распахнутую дверцу «УАЗа».

Через минуту похищение Козодоева было закончено. Автоматчик спрыгнул на землю, проходя мимо «Жигулей», проколол шилом переднее колесо, мужчина в маске волка ножом проткнул оба задних колеса. Без суеты, действуя четко и согласованно, нападавшие сели в «УАЗ» и выехали на проспект.

– Закончилось, что ли? – глядя в зеркало заднего вида, спросил Бериев. – Значит, так: сидите на месте, а я погнал в ИВС, подмогу вызывать.

Легкой трусцой Лаврентий выбежал на пустырь. До КПП изолятора временного содержания оставалось по прямой метров сто. Оперативник прибавил ходу, и в это время за его спиной раздался негромкий хлопок. Бериев обернулся. С того места, где он оставил товарищей, повалил густой черный дым.

– Мать его! – воскликнул оперативник и помчался назад.

Худшие опасения не подтвердились. «Жигули» стояли на месте, опера разбежались в стороны. Пылал грузовик «Техпомощь», подожженный зарядом с часовым механизмом. Бериев снова выругался и побежал в ИВС.

Пока оперативники вызывали подкрепление, «УАЗ» с Козодоевым выехал на проспект. Нападавшие сняли маски и оказались вьетнамцами. Одного из них Сергей как-то видел, но где, вспомнить не мог.

– Все в порядке, мастер? – коверкая русские слова, спросил вьетнамец.

– Сейчас город перекроют, и мы никуда не сможем выехать, – ответил Сергей.

Он пока еще не понял, радоваться освобождению или после похищения станет только хуже.

– Все продумано, – засмеялся вьетнамец. – Скоро приедем.

На ближайшем пустыре их поджидали три легковых автомобиля. Сергея посадили в неприметный «Москвич». Мужчина, говоривший по-русски, сел рядом с ним. Вьетнамец, руководивший похищением, проверил салон «УАЗа», подал знак сообщнику с канистрой. Когда «Москвич» выезжал с пустыря, Сергей заметил, как из «уазика» повалил дым, появились языки пламени.

Через час, промчавшись стрелой по трассе, ведущей в соседнюю область, автомобиль с Сергеем свернул на проселочную дорогу. В полузаброшенной деревне они остановились у дома на окраине.

– До завтра отдыхай! – посоветовал русскоговорящий вьетнамец.

Сергей, не раздеваясь, плюхнулся на кровать, стараясь ни о чем не думать, уставился в потолок. Никакой радости от вновь обретенной свободы он не испытывал.

Ночью Козодоев встал по нужде, вышел во двор. Вьетнамец с пистолетом на боку – следом.

«Кажется, я поменял одну тюрьму на другую», – подумал Сергей и… улыбнулся.

В русской тюрьме кормили три раза в день, а в домике на окраине села еды не было. Никакой. Похитители все продумали, а о еде забыли. Неприятно, конечно, но потерпеть можно.

36

Ханойский Джо и Ми приехали рано утром. Джо пребывал в веселом настроении, сыпал шутками-прибаутками, а Ми была серьезна. Сергею показалось, что девушка смотрит на него с пренебрежением, как на отработанный материал, ни на что больше не пригодное вещество.

«Зря я себя по-хамски с Машкой вел, – подумал Козодоев. – Сейчас уже ничего не изменить, и каяться я не собираюсь, но – зря!»

– Короче, дело к ночи! – Джо прищелкнул пальцами, сел за стол напротив Козодоева. – Ситуация изменилась, мастер. Ты был уважаемый богатый человек, а стал беглым зэком.

– Я не сам из-под ареста сбежал. Мне помогли, – невесело усмехнулся Сергей.