Афоризм обмана (СИ)

Знаете, а ведь интересно, когда человек, которого ты очень хорошо знаешь, ведёт себя неожиданным образом в самый неподходящий момент. Страдаешь из-за этого, естественно, ты, но хуже всего, если от этого плохо самому человеку. Мистер Рид работал, как и всегда, со всем своим сердцем, со всем своим простодушием и внимательностью. Он никогда не отвлекался от своей работы, более того, каждая минута была ему дорога. Он берег их, как своё сердце. «Время — то, что позволяет нам осознать жизнь» — часто думал он, после того, как его работа была полностью закончена и отдых гостеприимно впускал его к себе. Этот забавный джентльмен ещё очень любил записывать какие-то стишки в свой чёрный блокнот, но чаще всего там красовалось слово, написанное красными чернилами: «Сын». Любил же этот человек падать в воспоминания и представлять те времена, когда его окружали настоящие проблемы… Но и сейчас у него были постоянные близкие друзья. И он был благодарен им. Кирик видел в этом старичке такую книгу опыта и знаний, что мальчик очень часто приходил к мистеру и общался с ним на очень серьёзные темы. Мадам Веир и души в нем не чаяла, хотя порой ей не нравилось его простодушие. Но разве можно человека просто не любить за простодушие? Это такое простодушное качество, что самые непростодушные простодушно прощают его владельцу простодушные слова. Так этот человек ещё и великодушен, раз при виде Грея у него очень часто сжимается сердце, а при виде Флаффи оно распускает фиалки. Ну не может же быть такой человек простым! С просто простой душой! Девочку он уважал, хоть и видел в ней ребёнка. Хотя иногда он сомневался в своих соображениях, ибо ее поступки очень часто были не детские. К примеру, когда в одно время Грей подхватил какую-то эпидемию и лежал в кровати, не чувствуя ни тела, ни жизни. Тогда Флаффи с лекарствами каждый день приходила к нему, терпеливо сидела около него, как настоящая сиделка, разговаривала с ним, поднимала ему настроение и не покидала до сих пор, пока мадам Веир не менялась с ней местами. Однажды она даже поцеловала его в лоб, когда молодой человек после долгий мучений наконец уснул. Но мистер Рид об этом не знал, и Флаффи хранила этот секрет в глубине своей души. Этот мистер никогда не ругал ее за какие-то необдуманные поступки, в отличие от мадам Веир, чья душа просто металась из угла в угол, если девушка случайно разбивала вазу с цветами.

 — Не ругайтесь! Я соберу вам новые! Знаете, я в поле видела столько ромашек, что глаза разбегаются! Там ещё есть колокольчики… Вы любите колокольчики? Мистер Кирик Кью их любит! А мистер Рид предпочитает анютины глазки. Но я не знаю где они растут… Может быть стоит сходить за поле? А что если я там найду любимые цветы мистера Грея Кью? Но у него нет любимых цветов… — находила слова девушка, как только это случалось.

 — Почему же? Есть, — вступал в разговор мистер Грендон.

Опытные глаза заметили бы в его лице усмешку.

 — Правда? Какие? — сразу спрашивала девушка, загадочно обращая свой взор на хозяина.

 — Этот цветок не растёт на клумбах. Но я хочу его однажды сорвать и забрать себе.

 — Да зачем? — вдруг хмурилась девушка. — Вы же сами только что сказали, что он не растёт на клумбах! Как же вы можете его сорвать?

 — Ну да, не растёт. Однако, только ли все цветы на клумбах распускаются?

 — А где по-вашему ещё?

 — Здесь.

 — Здесь?! Мадам Веир на прошлой недели посадила лилии. Они такие красивые и стройные! Да-да! Я так и думала! Вы не могли не полюбить их! А знаете, ведь там есть и белые! Вы когда-нибудь видели белые лилии?

 — Нет.

 — Тогда посмотрите! Это стоит того! Интересно, а чёрные существуют?.. А желтые? А коричневые? А прозрачные? Ха-ха, посмотрела бы я на прозрачные! А зеленые? Нет, жёлтые я видела, они очень необычные. Да и розовые тоже есть. Фиолетовые и красные видела. Но чёрные — нет. Вероятно, зеленые тогда, когда лилия только начинает расти. Ох, как много у нас всего интересного!

Вот так вот и разговаривали два детектива: один сидел и думал, а второй про цветочки рассказывал другому. Главное, что в этот момент мадам Веир вспоминала о своих цветах и бежала поливать их. А Кирик потом задавал всякие вопросы девушке о природе, на подобие таких:

 — Тебе нравятся тучи?

 — Эти громадные пучки? Нет, конечно!

 — Но облака тоже громадные!

 — Они красивые, такие грандиозные!

 — А тучи, значит, нет?

 — Нет! Хотя я к тучам никаких претензий не имею, но они меня иногда пугают! Это как гроза и солнце, понимаете?

 — Ладно. А если в одной стороне движутся тёмные тучи, толстым слоем, а в другой светит солнце, озаряя все?

 — О! Это волшебно! Во-первых, радуга, во-вторых, ты можешь сидеть и напряжённо надеется, что тучи пробегут мимо тебя. Либо солнце закроется хмурой пеленою.

 — И что в этом хорошего? — смутно спрашивал Кирик.