Африканские страсти

Не помню, кто первым начал разговор, но беседа потекла очень непринужденно и весело. Парни там изнывали от тоски, потому что они никого кроме посла и его жены не знали, а те были заняты приемом гостей. Заводить знакомство с местными им было незачем, да и трудно, потому что Гвинея страна франкоязычная, а ребята говорили только по-английски. А тут вдруг я с моим английским языком и страстной любовью к морякам. (Не подумайте плохого, просто у меня папа моряк, и я с детства свято верила в то, что мужчины это только моряки, а все остальные – это какие-то непонятные бесполые существа. Старик Фрейд знал, что говорил.)

Так вот, оказавшись на островке безопасности, я попала в мечту детства: вокруг меня стояли тридцать три морских богатыря, и все хотели со мной общаться, потому что я их понимала и даже могла подавать реплики впопад. И тут меня понесло. Не знаю, откуда что бралось, но я вспомнила какие-то морские байки, которые рассказывал папа, я начала «травить» какие-то анекдоты из морской жизни. Парням это безумно понравилось. К тому же они оказались людьми бесхитростными, и развеселить их не составляло особого труда.

Начала я с простенькой шутки о матросе по фамилии Крюк, к которому даже офицеры обращались не иначе, как «Капитан!». (1) Ну, что тут смешного, просто я была уверена, что они это поймут. И они поняли, но чтобы эта ерунда могла вызвать такой шквал эмоций, я не ожидала. Тогда я пошла чуть дальше, пересказала в лицах диалог между новобранцем и капралом:

– Какое милое колечко! И мне подходит!

– Иванов! Дурак! Бросай гранату! (2)

Шутка для дошколят, а они ржали, не вежливо улыбались, а ухохатывались.

Или они вообще никаких шуток не слышали? Странно. Однако меня это только подзадорило. Я вспомнила изречение капитана Врунгеля: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет». Объяснять им, кто такой капитан Врунгель, я не стала, это слишком долго. Я просто сказала, что военные корабли «Бесстрашный» и «Беспощадный» всегда в бою, а корабль «Бессовестный» всегда в ремонте. Шутка им тоже очень понравилась.

Мне вдруг захотелось им сказать, что была у нас подводная лодка, на которой несколько раз случался пожар, и ее прозвали «Хиросима», но тогда ребята расстроились бы, а мне не хотелось портить им настроение. Я сама ловила кайф. И тогда я рассказала им, как на одной подводной лодке нашелся шутник, который написал инструкцию к чайнику: «Во время работы прибора запрещается производить швартовые работы, маневрирование, дифферентование, ракетные и торпедные стрельбы». (3) Успех был грандиозный.

Тут я вспомнила папин рассказ о том, как он принимал участие в параде на Красной площади в честь первой годовщины нашей победы в 1946 году. Парад принимал маршал Рокоссовский, и он не поленился после парада подойти к курсантам Дзержинки и похвалить их за четкость шага и за артистизм, потому что ребята прошли не просто четко, а лихо и красиво. А все почему? Потому что подошли они к подготовке не формально, а с желанием покрасоваться и утереть всем нос. Тренировал их командир роты Максим Евсеевич Кузьмин. Он им говорил во время репетиций: «Братцы! Ручку держите! Вперед до бляхи, назад до отказа! И личико! Когда надо сделайте каменное! Как статуя! Египетская! Когда надо, сделайте пару конских улыбок! Не подведите старика!» (4) Вопрос физической подготовки в любой армии животрепещущий, поэтому отклик на мой рассказ был тоже очень бурный.

Я решила подлить масла в огонь и рассказала еще один анекдот об утренней физзарядке в армии. Старшина строит роту на физзарядку и говорит: «На землю летит метеорит, поэтому принимаем упор лежа и начинаем толкать планету, чтобы сдвинуть ее с оси». (5) Очередной всплеск эмоций. За ним следуют попытки вспомнить интересный случай из личной практики.

И тут я начала трезветь. (Не буквально, а в переносном смысле. Я на приемах никогда не пила спиртного. Ни боже мой! Прием – это работа, а работа – это святое!) Своим положением я наслаждалась минут двадцать, а может быть, и полчаса. Потом я очнулась и попыталась посмотреть на эту картину как бы со стороны. И это был ужас.

Со стороны все выглядело так: жена российского посла стоит в центре группы офицеров военно-морского флота США, травит анекдоты, офицеры ржут как жеребцы, а она ловит кайф. А вдруг нас сфотографируют? Фотограф там где-то мелькал. Не дай бог, напечатают этот снимок в утренней газете. Я представила, что мне выскажет дома муж, и мне стало не по себе. Когда кто-то из этих офицеров подхватил эстафету и начал рассказывать свой анекдот, я бочком выбралась из нашего милого кружка и ушла в кусты. Там я стала взглядом искать мужа с тем, чтобы определить, заметил он мою выходку или не обратил внимания. Муж мирно беседовал с каким-то местным министром, и даже не смотрел в мою сторону. Я вздохнула с облегчением. Все-таки парни все были высокого роста, а я стояла в центре их кружка, дай бог, чтобы он меня там не разглядел.