Агент Абвера

Его адъютант, полковник Саркисов что-то записывал в журнале, время от времени отвечая на звонки «нарком занят».

Тот уже час допрашивал у себя бывшего командующего 34-й армией генерал – майора Качанова. В результате ударов превосходящих сил вермахта под Старой Руссой его армия отошла на реку Ловать, а затем в район Демянска.

Для расследования обстоятельств поражения на Северо-Западный фронт выехала комиссия уполномоченных Ставки Верховного Главнокомандования во главе с армейским комиссаром 1 ранга Мехлисом* обвинившая Качанова в самовольном отводе войск и пораженческих настроениях. Генерала арестовали, доставили в Москву, и теперь в отношении него велось следствие.

Председатель комиссии Мех лес, он же заместитель народного комиссара обороны и начальник Главного политуправления РККА, до революции являлся членом рабочей сионистской партии «Поалей Циан». С началом Гражданской войны стал большевиком и обретался в Гражданскую войну политработникам в штабах. Затем несколько лет был личным секретарем Сталина, утвердившим его на эту должность. Высшим руководством Красной Армии Лев Захарович по праву считался цербером*. Являясь болезненно подозрительным мстительным и жестоким, он видел вокруг только врагов и вредителей, требуя в лучшем случае снятия таких с должностей, а в худшем расстрела.

Наконец в высокой двери тамбура послышались шаги, она отворилась. Сначала появился конвойный сержант с тяжелой кобурой на ремне, за ним подследственный в синих галифе, распоясанной гимнастерке со следами крови и споротыми петлицами, замыкал процессию второй конвойный.

Когда она вышла из приемной, на столе адъютанта тренькнул телефон, – слушаю, Лаврентий Павлович (приложил к уху трубку). – Есть, – опустил на рычаг и взглянул на ожидавших, – проходите. Те встали, одернув мундиры, и скрылись за начальственной дверью.

– Каков подлец! – встретил их Берия, нервно расхаживая по кабинету. – Бежал с армией с поля боя как заяц и не признает вины. Явный враг народа!

Остановился у резной тумбы в углу, налил из бутылки в стакан боржома, жадно выхлебал – садитесь.

Когда отодвинув стулья, оба присели за приставной стол, грузно опустился в кресло своего, – докладывай Абакумов, ты первый.

– Согласно вашему указанию Лаврентий Павлович, военная контрразведка пересмотрела свою стратегию и разработала новую. Она позволит более активно…

– Кончай миндальничать, ближе к телу, – резко оборвал его нарком.

– Понял, – втянул в голову в плечи комиссар госбезопасности и доложил конкретику. Согласно ней всем Особым отделам фронтов армий и флотов предписывалось подобрать и забросить в тыл противника агентов с последующим их внедрением в части вермахта, вспомогательные войска, полицию и гестапо. Основной задачей для них поставить сбор информации о школах подготовки диверсантов на оккупированных территориях, проникновению в них, получению информации о личном составе и командовании, передаче ее в центр.

– И сколько таких агентов планируется к заброске? – сложил руки на груди Берия.

– Для начала по десятку с каждого фронта.

– Когда можно ожидать первых результатов?

– Месяца через три-четыре

– Ну что же, принимается, – пожевал губами нарком и дополнил сказанное несколькими дельными указаниями, которые Абакумов тут же аккуратно записал в блокнот.

«Да. Что-что, а дело в отличие от Ежова, он знает», подумал Судоплатов много раз убеждавшийся в этом, докладывая закордонные разработки и планы их реализации. Берия схватывал все на лету, всегда улавливал главное. Прежний же нарком, мстительный и злобный недомерок, оперативную работу знал слабо, компенсируя отсутствие опыта личной преданностью вождю, интригами и звериной жестокостью.

– Теперь послушаем разведку, – перевел на него холодный взгляд хозяин кабинета.

– У нас, товарищ Берия, аналогичные предложения, направленные в территориальным управлениям НКВД. А кроме того уже имеется разработка «Монастырь» имеющая целью внедрить агента сразу в Абвер, – коротко доложил старший майор.

– Вот как? – блеснули стеклами пенсне. – Поподробнее, Павел Анатольевич это интересно.

– Надеюсь, вы помните дела по монархическим организациям, группировавшимся в тридцатых вокруг Садовского?

– Как же, помню. Молодые фашисты, мы их всех выявили и расстреляли. А этого поэта «серебряного века» с женой фрейлиной, оставили на потом. Получается, пригодились?

– Именно, – кивнул Судоплатов и подробно доложил перспективы разработки.

– То-есть сразу в дамки? – оживился нарком. – А почему не доложили раньше?

В отличие от большинства своих подчиненных, нарком всегда называл его на «вы», подчеркивая тем самым уважительное отношение.

– Подбирали агента для внедрения, чтобы мог заинтересовать немцев, – ответил старший майор.

– Когда планируете к заброске?

– Через месяц.

– Ну вот, Абакумов, – учись, как надо, – взмахнув рукой, довольно изрек Берия. -Пока ты пишешь свои указания, Судоплатов уже действует.

– Я это учту, – налился краской контрразведчик.