Агония обреченных

Необходимо также подумать о характере и составе правительства, которое придет к власти после Кастро… „Фронт“ не имеет руководителей того типа, который необходим для создания сильного, энергичного либерального правительства…

Следует также иметь в виду, что вторжение эмигрантов на Кубу встретит мощное сопротивление, которое сами эмигранты, возможно, не смогут преодолеть. Тогда встанет вопрос: позволят ли Соединенные Штаты провалиться этому делу или же они начнут усиливать помощь, чтобы обеспечить успех? А это в конечном счете будет связано с открытым использованием вооруженных сил США, и, если мы решимся на это, даже под бумажным прикрытием законности, мы сведем на нет тридцатилетний труд по искуплению ошибок, связанных с прежним нашим вмешательством. Нам придется также взять на себя ответственность за поддержание общественного порядка на Кубе, а при данных обстоятельствах это несомненно будет постоянным источником хлопот…»

«Он прав. — Кеннеди закончил изучать документ и задумчиво посмотрел на Фулбрайта; сенатор, чуть отодвинув шторку, смотрел в иллюминатор. — Тысячу раз прав. Ввязываться в эту кампанию нам нельзя. А отпускать ее на самотек?»

Кеннеди поднялся, подошел и сел рядом с Фулбрайтом; кожаную папку с меморандумом положил себе на колени.

— Ваши доводы убедительны и неоспоримы, сенатор. Мне очень важно узнать ваше мнение, только… — президент на секунду прервал себя. — Только как быть с непотопляемой коммунистической ракетной базой у самых берегов Америки? Вы знаете, за какое время ракета с ядерной боеголовкой долетит от Кубы до Соединенных Штатов? А в том, что Хрущев непременно попытается разместить на острове такие ракеты, я не сомневаюсь. Так где выход?

— Участие Соединенных Штатов в свержении режима Кастро будет являться грубым нарушением законов о нейтралитете США, вы это знаете, господин президент. Этого допустить нельзя; этим мы потеряем лицо, это вы тоже знаете. А что касается ракет… Я не знаю, сколько времени летит ракета от Кубы до США, но чтобы этого не произошло, выход нужно искать в дипломатии.

Кеннеди ничего не сказал; он встал, пересел в другое кресло и задумчиво стал смотреть в иллюминатор. Только в Палм-Бич он закончил начатый в самолете разговор.

— Прежде чем принять решение, я должен выслушать мнение своих советников.

В первых числах апреля в государственном департаменте Кеннеди встретился с советниками; все, за исключением Фулбрайта, высказались в пользу проведения операции.

Глава 8

Искьердо проводил взглядом капитана Тирадо и инспектора из Вашингтона; они, о чем-то беседуя, прошли мимо строя и остановились метрах в пятнадцати.

— На огневой рубеж шагом марш, — отдал команду инструктор по стрелковой подготовке.

Пять человек, в том числе и Диего, улеглись у импровизированного бруствера и взяли «Grease gun», короткоствольные пистолеты-пулеметы, на изготовку. Мишени — контур человека в рост — находились в пятидесяти метрах.

— Короткими очередями… Огонь, — снова скомандовал инструктор.

Прицелившись, Диего выстрелил; через секунду мишень медленно стала падать. В том, что он попадет, Диего не сомневался; стрелять он любил и умел. Из всех дисциплин занятия по стрелковой подготовке у него были самыми любимыми. Однако стрелять по фанерной мишени — одно дело, стрелять в человека — другое. Это ему предстояло сделать впервые и не когда-нибудь, а сейчас; откладывать больше нельзя; потом — могло быть поздно.

Дождавшись, когда мишень поднимется, Диего вновь выстрелил и украдкой обернулся; капитан с инспектором стояли на прежнем месте и мирно разговаривали. Стрелять нельзя; в зоне огня стоял проверяющий, его Диего убивать не хотел. Ему нужен только капитана Тирадо.

— Курсант Искьердо, не вертите головой. — Инструктор постучал тросточкой по его каблуку. — Мишень перед вами, а не позади.

Диего отвернулся, вновь выстрелил и, помедлив, вновь обернулся. К Тирадо и инспектору подошли Роуч, Уилсон и Макбирни; они стояли спиной к Диего и напрочь перекрывали капитана.

«Если не получится сейчас, придется ночью…» — подумал о найденном ноже Диего. Мысли о том, чтобы отказаться от намерения убить Тирадо, у него даже не возникало; это в его сознании отмене не подлежит. Приговор вынесен.

— Прекратить стрельбу, — приказал инструктор. — Всем встать на исходный рубеж.

— Ну и каковы успехи? — спросил Роуч, не к кому конкретно не обращаясь, но вопрос явно был адресован Бредли.

— Результаты посмотрим после окончания стрельб. Хотя я и так вижу: стреляют они не плохо; мишени не успевают подниматься, особенно вон у того пятого номера. — Бредли кивнул на Диего.

— Курсант Искьердо, — пояснил Тирадо. — Стреляет он действительно хорошо, правда, по другим дисциплинам результат оставляет желать лучшего.

— Но вы ведь требуете от них умения убивать коммунистов, не так ли, сеньор капитан? — с легким сарказмом спросил комендант базы. — А чем как не хорошей стрельбой можно достичь этого умения?

Тирадо посмотрел на него исподлобья и с вызовом заметил:

— Вы это сказали так, будто ставите мне в упрек требования к курсантам. Симпатизируете коммунистам?