Аквамарин (часть 2): по моим правилам

– Оливия. – осадил дочь Эйден строгим голосом и посмотрел на гостя. – Чем я могу вам… – но он не успел договорить, потому что Питон резко метнулся к Лив и, ткнув в нее кривоватым смуглым пальцем, гневно заверещал:

– Ты!!! Ты надула меня!!! Ты должна мне двенадцать тысяч!!!

Лив усмехнулась и наивно подняла брови:

– Ты о чем вообще, змея-тяжеловес? Я выполнила все условия нашей договоренности, тебе что, какие-то бонусы и подарки подавай? Извини, это не ко мне, а в сетевой маркетинг. – беспечно отозвалась девушка и налила себе еще вина.

Эйден нахмурился и вышел вперед, встав между дочерью и Питоном, который и правда смотрел на нее глазами злой и голодной рептилии.

– Что здесь происходит? Что за обвинения в адрес моей дочери? – недовольно и холодно проговорил он, и Питон, переведя на него хищный взгляд, заорал, брызгая слюной:

– Твоя дочь обманула меня!!! Она должна мне деньги!!! Была договоренность, что если мой героин будут хорошо покупать, то она станет платить мне по полторы штуки за грамм, как и должно было быть изначально!! А вместо этого, мой товар исчезает в твоих точках, как мыльные пузыри, а эта… – он еле удержался от ругательства, видя, как медленно начинает звереть папочка, – эта… твоя дочь… Продолжает платить по восемьсот баксов за грамм!!! Так что, ты мне должна, девка, плати, или я…

– Или что ты??? – насмешливо прогрохотал Эйден, пылая огнем бешенства и еле держа себя в руках. – Не забывай, колумбиец, ты сейчас в моем доме!! И если еще услышу хоть одно нелестное слово о моей дочери, будешь у меня ползти обратно до своей тачки на животе, подтаскивая за собой два окровавленных обрубка, бывших ранее твоими ногами! Оливия, объясни. – жестко потребовал отец, повелительно посмотрев на дочь, буквально источая взглядом важность и влияние.

Лив вздохнула и рассерженно посмотрела на Питона, сжимающего кулаки и округлившего глаза от злости:

– Сколько ты уже в Америке, рептилия? Месяц? Два? Больше? Пора бы тебе уже выучить список неправильных глаголов, наркодиллер. Мы с тобой четко и ясно, на великолепном английском языке, обговорили, что я заплачу тебе полную сумму только в том случае, если общество потребителей этой отшибающей мозги пыли сочтет этот «товар» продуктом высшего качества. А то, что его хорошо покупают… – Лив пожала плечами. – У них не особо много выбора в этом городе, где заполучить наркоту. Так вот. – с видом ученого-философа продолжила разглагольствовать девушка прямо в пышущие гневом и желанием задушить ее голыми руками на этом самом месте глаза Питона, злобно щурившиеся на нее. – Я провела соцопрос среди наиболее… м-м-м… так сказать, нуждающихся торчков отцовских клубов. И ты не поверишь, змейка, но все они в один голос сказали, что наркота от предыдущего дельца была куда лучше… Так что получай свои заслуженные восемьсот, автозагар, и скажи «спасибо», что не пятьсот, в отместку за твое вранье.

Питон вышел из себя и резко шагнул вперед. На мгновение Лив почудилось, что он и правда набросится на нее на глазах у отца, но мужчина с огромным трудом сдержался и только прошипел:

– Ты все врешь, глупая дрянь, это неправда, неправда!!! Ты – лживая, дешевая, грязная…

Закончить фразу ему было не суждено: раздался выстрел, за ним – второй и третий, и Питон, с так и оставшимися широко и разъяренно вылезшими погулять из орбит глазами, и оба его друга грузно упали на пол, получив по небольшой, но от этого не менее смертельной, дырочке во лбу.

Лив вскочила на ноги, ошарашено и возмущенно глядя на трех, теперь уже бывших, наркодельцов, лежащих в безжизненных позах перед ее креслом, а затем перевела взгляд на отца, сжимающего дымящийся пистолет рукой и с мстительным хладнокровием глядящего на притихшего Питона и его собратьев по несчастью.

– Эйден!!! – первым опомнился Брайан, выскочив вперед и наклонившись над покойниками с самым обеспокоенным видом, будто желая провести им реинкарнацию. – Что ты наделал?!? Она же… Она же… – он задохнулся, схватившись за голову, но теперь уже Лив снова получила возможность кричать, очнувшись от первичного шока, и в полный голос завопила:

– Черт!!! Зачем ты это сделал, отец??? У тебя что, разум ударился в глубокий загул?!? Поверить не могу!!! Поверить не могу!!!

Эйден гордо поднял голову и спрятал пистолет, спокойно заявив:

– Он обманул тебя и оскорблял. Никто не смеет так обращаться с моей дочерью! Никто!! – грозно добавил он, для устрашения повращав глазами и ударив кулаком по спинке кресла, в котором минуту назад рассуждала Оливия.

Лив тоже, как и Брайан, склонилась над испустившими дух колумбийцами и, вцепившись в свои волосы, закричала, испытывая невероятный шок:

– Эх ты, страшила с мозгами из отрубей, булавок и прочего сора!!! Ну неужели ты не понял, что я разводила его? Это был развод, отец!!

Эйден замер, недоверчиво и изумленно глядя на дочь.

– То есть как – развод?