Аквариум. Геометрия хаоса

После выступлений прибалтийских и московских музыкантов последовал акустический сет «Аквариума», включавший все актуальные хиты: «Мой друг музыкант», «Держаться корней», «Дорога 21», «Глядя в телевизор» и посвящённую Макаревичу песню «Контрданс». Казалось, что превзойти команду Гребенщикова невозможно: зал стонал после каждой композиции. А в это время Майк глушил в туалете кубинский ром, готовясь совершить подвиг. И он его совершил.

«Это было не только первое выступление Майка в Москве, но и вообще его первое публичное выступление, — рассказывал Троицкий. — Я произнёс вступительное слово, а сам концерт получился, конечно, феноменальным. Потому что Майк в большей степени, чем Гребенщиков, нёс в себе эту стопроцентную рок-н-ролльную эстетику, которой у нас до тех пор не было».

Программа была короткой и состояла из восьми композиций, которые Науменко исполнил в более жёсткой и агрессивной манере, чем на альбоме «Сладкая N и другие». Вокал звучал чуть ниже, темп — быстрее, а аранжировки были по-настоящему «грязными». Между музыкантами «Аквариума» и Майком возникла настоящая химия. Причём — в обе стороны. В итоге впервые со столичной сцены были исполнены не песни о воздушных замках и «дорогах разочарований», а провокационный панк-рок с дерзкими текстами. А после строчки про «пятьсот второй аборт» воздух в зале застыл, и стало слышно, как целуются мухи.

«Реакция на этот концерт была уникальной, — заявлял впоследствии Троицкий. — Притом, что публика была рафинированной, в зале творилось нечто, и после выхода на улицу все продолжали спорить. А кто-то даже подрался — была какая-то бойня между людьми, которые Майка восприняли, и людьми, которых он сильно возмутил».

Позднее выяснилось, что мероприятие в Северном Чертанове было записано с помощью мобильного «тон-вагона» одной из государственных радиостанций, который всеми правдами-неправдами удалось подогнать к концертному залу предприимчивому Косте Моисееву. Спустя много лет эту запись, качественно зафиксированную на чешской аппаратуре, выпустили в «Отделении ВЫХОД» под названием «Майк и Аквариум», и я настойчиво рекомендую её к многократному прослушиванию.

Всю ночь после фестиваля питерский десант отрывался на квартире у Саши Липницкого. Приятель Троицкого и выпускник журфака МГУ, он был не только удачливым коллекционером русских икон, но и продвинутым меломаном. Александр жил в элитном доме на Каретном Ряду, а его отчим служил переводчиком у первых лиц государства. Это давало определённые привилегии, и в год московской Олимпиады в обители журналиста газеты «Советская культура» появился новенький видеомагнитофон Sony.

Это было простое и незабываемое человеческое счастье. Позабыв о залежах импортного алкоголя, музыканты «Аквариума» буквально влипли в экран, на котором сменяли друг друга участники Вудстокского фестиваля.

«Когда мы впервые увидели в телевизоре настоящие рок-группы, то просто обомлели, — восхищённо говорил мне Файнштейн. — Мы ведь их никогда не лицезрели и совершенно не представляли, как они выглядят на сцене и играют “живьем”>.

Особенно сильно этим сказочным зрелищем впечатлился Гребенщиков, который незаметно для окружающих вылетел в астрал. Непонятным образом он прошёл сквозь запертую дверь и обнаружил свой мятежный дух в близлежащем саду «Эрмитаж». Как именно он там очутился, Борис не смог объяснить ни тогда, ни спустя много лет.

К сожалению, в эту бурную ночь не обошлось без происшествий. Практически все музыканты стараются не вспоминать, как именно в составе «Аквариума» оказался гитарист Александр Кожевников. Похоже, что его пригласили для участия в пробной сессии, состоявшейся вскоре после записи «Сладкой №>. Эти раритетные треки, записанные в Большом театре кукол в августе-октябре 1980 года, опубликованы под названием «Скоро кончится век>, и сразу несколько моих друзей утверждают, что на них зафиксированы лучшие гитарные партии за всю историю группы.

Но творческие прорывы давались Кожевникову дорогой ценой. Никто не догадывался, что новобранец «Аквариума> прочно сидит «на чёрных делах» — морфии и прочих опиатах. Так случилось, что в разгар празднества Александр почувствовал необходимость «принять дозу», а для этого нужны были финансы. Он вышел в коридор, прошёлся по карманам, прихватил несколько пластинок, костюм Липницкого и… исчез навсегда.

Противоречивая личность Кожевникова вызывала впоследствии много взаимоисключающих кривотолков.