Алая Завеса. Наследие Меркольта

В эти моменты хочется верить, что жизнь чего-то стоит. И этот запах, напоминающий о свободе, здорово объясняет, ради чего стоит жить и за что нужно бороться.

Юлиан облокотился на перила и слегка забылся, вглядываясь в ночную пустоту. Он пытался рассмотреть что-то, но не мог. Тьма молчала.

Справа от Юлиана висел небольшой стенд с чёрно-белыми фотокарточками. Неизвестно – считали ли Тейлоры это место за самое видное и достойное памяти или же попросту, списав в хлам, отправили стенд куда подальше, но, Юлиан посчитал весьма любознательным изучить фотографии.

На одной из них молодой Лиам, ещё больше, чем обычно, напоминающий Гарета, в тех же очках и бакалаврской мантии, сжимал в руках диплом. Должно быть, для человека, посвятившего себя науке, это событие было очень памятным.

На другой фотографии на коленях Лиама сидел совсем маленький Гарет – в смешном камбинезончике и оттопыренными ушами. Юлиан почувствовал умиление и невольно улыбнулся.

Где-то Лиам и Гарет были запечатлены в компании друзей, где-то попадались их общие фотографии из парка или с какого-то мероприятия, но, ни на одной из них Юлиан так и не увидел матери Гарета. Возможно, она так сильно разбила сердце Лиама, что он попросту предпочёл стереть её из памяти. Но, никто не исключал того, что она так и не успела сделать общее фото с сыном из-за того, что не позволил какой-то несчастный случай.

Когда-то Юлиан узнает о ней. Он и про своего отца, как оказалось, целых семнадцать лет ничего не знал, но в итоге докопался до истины.

Его взгляд застыл на одной из фотографий. Молодой Лиам, скрестив руки на груди, стоял возле какого-то памятника, а подле него находился тот, о ком Юлиан только что вспомнил – Вильгельм Мерлин.

Юлиан сорвал карточку со стенда, для того, чтобы вглядеться поближе и удостовериться в том, что глаза не обманули его.

Это и впрямь был отец. Вильгельм Мерлин. Уильям Монрок. Герой Союза Шмельцера. Совсем молодой, с горящими глазами, жаждущий жить долго и счастливо. Но так этой цели и не достигший.

Эта фотография не была собственностью Юлиана. Она принадлежала Лиаму Тейлору, но, в силу известных причин, юноше очень сильно не хотелось отпускать её из рук.

Он видел отца только на редких фотографиях и, единожды, на видеозаписи. Юлиан не был знаком с человеком, подарившим ему жизнь, и не познакомится никогда. Но каждое напоминание о нём было дороже золота.

– Надеюсь, тебе не слишком стыдно за меня, – прошептал Юлиан. – Ты – герой Союза. А я – твой неудавшийся сын. Отречённый. Только позорю твоё славное имя.

– Он гордился бы тобой, – произнёс подкравшийся сзади мистер Тейлор.

Юлиан вздрогнул.

– Простите, что взял фотографию, мистер Тейлор, – сказал он.

– Ничего страшного. Я сделаю для тебя копию, если ты, конечно, желаешь этого.

– Конечно, я хочу, – обрадовался Юлиан. – Так выходит, что вы… Были друзьями.

Лиам неловко замялся.

– Скорее, очень хорошими товарищами, – ответил он. – Уилл очень осторожно подходил к выбору друзей. И, ошибся лишь единожды, доверившись Иллицию.

– Я испытываю огромную радость, вспоминая его смерть.

– Не стоит. Смерть – это всегда плохо. Люди бывают добрыми и злыми, но, если жизнь была им дарована, то не напрасно. Не стоит желать злым людям смерти. Нужно молиться о живых.

– Так вы тоже были в «Алой Завесе»? Не отпирайтесь, мистер Тейлор. Всё настолько очевидно, что ясней и быть не может.

На лице Лиама проскользнула лёгкая, ностальгирующая улыбка, после чего он кивнул.

– Был. Но, совсем недолго. Оказался исключён за несостоятельность. Нужно было быть готовым драться и рвать зубами глотки, а мне для этого смелости не хватало. Я был секретарём, но, когда Молтембер подошёл слишком близко, оказался абсолютно бесполезен. Однако, после того, как большая часть агентов погибла, и орден фактически перестал существовать, я был завербован миссис Скуэйн. Немногие выжившие после падения Молтембера отошли от дел, но, Ривальда всё говорила о том, что нужно быть начеку. И мы с ней вдвоём образовывали неформальную «Алую Завесу». Любопытно, не правда ли?

– Наследие этого великого ордена должно жить, – кивнул Юлиан.

– И будет. До тех пор, пока есть такие люди, как я, ты, Гарет и Ривальда.

Означало ли это посвящение в «Алую Завесу»? Вряд ли это ныне имело значение, потому что, фактически, орден пал пятнадцать лет назад, а Юлиан, даже не имея привязки к нему, отстаивал интересы города и без почётного звания «агент».

Он молчал. Лесть в свой адрес начинала жутко раздражать Юлиана.

– Оставлю тебя, – сказал Лиам. – Возвращайся поскорее. Они ждут тебя.

Юлиан кивнул. Мистер Тейлор осторожно, дабы не нарушить прелестей ночной тишины, раскрыл дверь и отправился в гостиную. Юлиан не стал провожать его взглядом.

Преподаватель был прав – юноше пора вернуться на праздник. По той лишь причине, что этот самый праздник был организован в его честь самыми близкими на данный момент людьми.

Собравшись уже было с мыслями, Юлиан услышал неожиданно раздавшийся звонок в дверь. Это заставило его вздрогнуть, потому что непрошенные гости никогда не приносили благих вестей.