Алая зима (ЛП)

— Нет, — ее гнев испарился, его заменил тяжелый стыд. — Это не твоя вина. Мне не стоило ходить туда одной. Это было глупо. Я и не думала, что конь убежит.

Он опустил руку, чтобы посмотреть на нее.

— Его имя не предупредило?

— А как его зовут?

— Коня звали Торнадо.

— Я… этого не знала.

— Три лошади очень спокойные. Никто из них не убежал бы.

Она скривилась. Как ей повезло выбрать норовливого коня. Катсуо убрал руку от двери, и она смогла открыть ее.

Внутри беспорядок был убран. Ее футон и постель были убраны в шкаф, а чемодан стоял в углу. Не было видно ее деревянной шкатулки, безделушек, тетради или руководства каннуши.

Она не успела запаниковать, а Катсуо залез под хаори и вытащил две книги. С улыбкой он протянул их ей.

— Я схватил их, пока никто не видел. Вряд ли в панике из-за случившегося это кто-то заметил. Сначала мы подумали, что кто-то напал на тебя и унес.

Подавив еще один укол вины из-за причиненной тревоги, она забрала книги и прижала к груди. Она чуть не спросила, читал ли он их, но когда бы он успел? Он едва ли сел бы и стал читать ее дневник, когда она пропала и была в опасности. Она всех перепугала.

— Спасибо, — прошептала она.

— Не за что, — он замешкался. — Эми, если ты вдруг решишь что-то испытать, попроси меня, ладно? Новое познавать хорошо, но не нужно себе вредить… или хуже.

Она боролась со слезами. После всего, что он пережил из-за нее, он был слишком добр к ней.

Он отступил на шаг.

— Тебе нужно переодеться и пойти в купальни.

Она кивнула. Ее мокрые носки неприятно хлюпали, когда она вошла в комнату, и Катсуо закрыл дверь. Она слушала его шаги, зная, что он пошел доставлять указания Нанако. Она скривилась. Еще одна лекция ждала ее впереди.

Оставшись одна, она удивилась тому, какое безумие заставило ее вырваться в ночь и залезть на коня. Отчаяние и долг боролись с желанием восстать из-за предательства, и это затмило разум, но в свете утра она поняла, что пара минут на коне не стоили проблем и тревоги, что она причинила всем.

Подняв руку, она посмотрела на пальцы, испачканные темным пеплом. Она не просто проехалась на коне, но и попала в горы одна, отразила атаку они с помощью офуда. Она могла даже спасти жизнь кицунэ, если лиса переживет те раны.

Она хотела нарушить ограничения камигакари, а зашла дальше, чем представляла. Она была испугана, все болело, она чувствовала каждый синяк, она устала, но это того стоило. Защитилась от монстра, работала сообща с маленьким ёкаем, шла сама по дикому лесу. Каждое воспоминание было ярким, пульсировало жизнью, заставляло ее чувствовать себя живой. Такой она не чувствовала себя годами. Уникальное приключение. Несмотря на смущение и вину, она не жалела об этом.

Если бы Фуджимото узнал, что она чувствовала о своем поступке, он бы мог лопнуть.

* * *

После ванны, завтрака, чашки чая и сна Эми сидела в комнате и смотрела на заснеженный сад в окно. Больше ей делать было нечего. Пока что она спрятала руководство каннуши и тетрадь в шкаф. Ее шкатулки с воспоминаниями не было: Нанако все выкинула, заявив, что это был мусор. И хотя прошлой ночью Эми испытывала отвращение к воспоминаниям о жизни камигакари, потеря ранила ее сильнее, чем она хотела признавать.

Уткнув локоть в подоконник, она подперла ладонью подбородок. В другой руке она держала длинное черное перо. Свет блестел на нем, пока она крутила его между указательным и большим пальцами. Она принесла его из леса, хотела спрятать в шкатулку, как ее воспоминание, не связанное с долгом камигакари. К сожалению, шкатулки больше не было.

Она положила перо на подоконник и убрала волосы с плеч, пряди рассыпались по спине. Они ниспадали ниже ее бедер, задевали пол. Она накрутила локон на палец, глядя, как за окном падает легкий снег, не похожий на ночной снегопад. Ее волосы тоже были связаны с камигакари, ей нельзя было стричь их десять лет, только подравнивать, ухаживая за ними. Она бы не хотела себе настолько длинные волосы, но это было важно для духов.

Ее мысли охватила жалость, пытаясь утащить разум во тьму. Ее судьбу не изменить. Если бы у нее был выбор, может, было бы не так сложно. Если бы ей не соврали… если бы она знала с самого начала, желала бы она этого пути с детства? В восемь лет еще не все понимается. Может, она бы все равно так поступила.

Но было слишком поздно. От судьбы в день солнцестояния не сбежишь. Если она потеряет жизнь, то ей стоит стать идеальным носителем для Аматэрасу, ради мира, ради баланса. Ей нужно было перестать думать об этом и делать вид, что ничего не изменилось.

Она вздохнула, стараясь не обращать внимания на тревогу и покалывание, от которого хотелось вскочить и расхаживать по комнате. Она смотрела в окно, не видя сад, и ярко-красное пятно привлекло ее взгляд: алые листья. Издалека они напоминали кровь на снегу, как кровь кицунэ.