Алан Гленн - Американский орёл

- Ну, это, конечно, не "ein Volk, ein Reich, ein FЭhrer"*, но что-то вроде того, - произнёс Уолтер. - Сэм, вы сильно скучаете по своим соседям-евреям?

- Когда они уехали в 36-м, я был простым патрульным. Отец тогда сказал, что мы лишились лучшего гастронома и лучшей галантереи. Вот и всё, что я помню. В то время в городе было около двадцати еврейских семей.

- Не могу винить их в том, что они уехали. Когда Лонга выбрали, в воздухе стояло предчувствие неприятностей. Потому евреи и самоогородились в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке и Майами. Гораздо проще защищаться, когда вы все в одном месте. И всё же, чёрт подери. Непонятно, знали ли они, что так будет. Когда вы все в одном месте, вас проще окружить, а уж тому, как окружать в кольцо, выучились все правительства.

***

Ресторан "Ржавый молот" располагался на углу Стейт и Плезант-стрит, там быстро приносили обед, и хоть Сэм и не хотел признавать, но он был рад, что Донна Фитцджеральд перебралась работать сюда. Розовая форма плотно её облегала, юбка была чуть выше колен, а слегка расстёгнутая молния на блузке демонстрировала край белого бюстгальтера, который показывался, когда она склонилась, протягивая Уолтеру меню.

- Рада тебя видеть, Сэм, - сказала она и положила тёплую ладонь ему на плечо, передавая меню.

- Я тоже рад, Донна, - сказал он. - Есть вести от Ларри?

Широкая улыбка мгновенно угасла.

- Да, он недавно вернулся домой. И боже, я так рада его видеть, хоть он и очень устал и отощал, да и спит неважно. Но я поддерживаю его, как только он наберется сил, надеюсь выбить ему место здесь, хоть посудомоем, если только он будет держаться подальше от политики.

- Было бы здорово, - сказал ей Сэм, и она, озорно подмигнув, отправилась на кухню.

Уолтер уставился на него, а Сэм лишь смотрел в ответ, пока не опустил взгляд на заляпанную скатерть.

С их мест в углу через широкую витрину можно было обозревать улицу. В окнах домов, как и почти во всех окнах в городе, висели таблички с надписью "МЫ ПОДДЕРЖИВАЕМ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ БОГАТСТВ". Из радио на кухне доносилось "Время проходит" в исполнении Руди Валле*. Вернулась Донна с жареными кусочками пишки для Уолтера и чизбургером для Сэма. Она снова улыбнулась ему снова коснулась его плеча, что очень порадовало Сэма.

Когда с обедом было покончено, Уолтер аккуратно промокнул губы салфеткой и прочистил горло.

- Невзирая на все трудности, я, кажется, начинаю любить Портсмут. У вас тут один из старейших портов на восточном побережье, именно здесь остановился Джон Пол Джонс*, когда его корабль стоял на ремонте. Почти сорок лет назад здесь случился один из величайших триумфов наступившего века.

- Простите, но последней фразы я не понял, - признался Сэм.

- Чему нынче учат молодёжь? Портсмутский договор, который окончил войну между Россией и Японией. Большой успех 1905 года. За всем этим стоял Тедди Рузвельт и за свои старания он получил Нобелевскую премию мира.

- Так себе старания, - заметил Сэм. - Россия и Япония всё ещё воюют.

- Ха. Но они хотя бы не друг с другом воюют, так ведь?

- Верно, - согласился Сэм.

- К слову об истории, совсем недавней истории, что произошла здесь всего десятилетие назад в трёх кварталах отсюда. Вы это помните, Сэм?

- Нет, но уверен, вы меня просветите.

Уолтер подвинулся на стуле, выглянул в окно, словно пытался уловить там отблеск того, что случилось десять лет назад.

- Сюда приезжал Рузвельт во время предвыборной кампании лета 32-го года. Забавное место для кандидата от демократов, потому что Нью-Хэмпшир оставался республиканским штатом... боже, кажется, со времён Линкольна. Однако Рузвельт приехал и рассказал о временах, когда посещал Нью-Хэмпшир, о военно-морской верфи, поделился всякими слухами. Было воскресенье, Рыночная площадь была битком... можете себе представить? Он мог хоть телефонный справочник читать, и всё равно получил бы овации. В его речи было столько волшебства, столько силы.

- Говорите так, будто были там, - сказал Сэм.

- Был, - по-простому ответил Уолтер. - Примчался на поезде из Бостона. У него была... была энергия, уверенность, стиль, которого нам тогда так не хватало. В той гонке он победил. А потом, в 33-м перед самой инаугурацией, его убили. Убил Джузеппе Дзангара, итальянец, пылавший ненавистью к власти и властным людям.

Сэм взглянул на часы, без сомнений, миссис Уолтон уже вернулась с обеда и теперь тщательно отмечала его отсутствие в своём необычайно важном журнале.

- Я тогда только школу закончил. Особо про убийство ничего не помню... меня тогда больше интересовали девчонки и поиски работы, чтобы помочь отцу с матерью. Уолтер, он же был просто человеком. Понимаете? Просто человеком. Президентом он не стал. Стал кто-то другой. Жизнь продолжается.