Алекс Багенге: Террор оружейников

Мирс напоследок взглянул на неё — огромный, мускулистый, с массивными лапами, каждая из ладоней которых была больше головы Рэм. Его взгляд вновь стал непроницаем. Он мог ненавидеть её, или желать, либо вовсе с насмешкой воспринимать её попытки с ним заигрывать. А скорее всего — попросту не доверять, так как она работает на Фрей.

Поэтому в его взгляде она не прочла ничего.

А ей самой больше всего на свете хотелось шлепнуть ладонью по его крепкой заднице.

Но она сдержалась.

Щёлкнув пальцами, она жестом приказала солдатам вернуться в машину. Те, по очереди, быстро и бесшумно, заняли места в кабине. Один сел за руль, второй на заднее сиденье. Только тогда она тоже скользнула внутрь, рядом с водителем.

— На базу, — приказала она.

Машина тронулась, спрыгнула с бордюра и неторопливо начала пробираться переулками в сторону базы Жерло.

Ни один из бойцов-енотов не проронил ни слова. Ни один из них ничего не сказал о Мирсе.

Однажды, сразу после того, так как она устроилась работать к Фрей, один из курсантов отпустил в её адрес удачную, по его мнению, шутку. Рэм выволокла его из строя и руками забила до смерти, на глазах у остальных.

Новобранцы, которых предоставила ей Фрей, состояли сплошь из мелкой шпаны, сильной лишь числом, да и то под воздействием наркотиков. Рэм сразу сказала Фрей, что из них нельзя сделать боеспособное подразделение — слишком они слабы, неумны и трусливо агрессивны. В любом вооруженном конфликте они гибнут толпами, причём гибнут бессмысленно. Они смертники сразу, по умолчанию, а хорошими солдатами становятся только после удачного стечения обстоятельств, приводящего к их выживанию после нескольких стычек.

Она говорила Фрей, что её еноты — толпа сброда, которую она и несколько ветеранов лесной войны перемелют играючи. Рэм произнесла это с отвращением — она не любила убивать, хотя прекрасно умела. Годы жестокой войны с превосходящим по размерам и качеству оружия противником научили её сражаться и сражаться хорошо.

К её удивлению, Фрей с ней согласилась. Она ответила, что так называемой мелкой шпане больше нет места в клане Жерло. Да и само Жерло изо всех сил пытается легализоваться. В амбициозные планы Фрей входило создать корпорацию, сродни той, подобные которой существовали до гражданской войны и Эпохи Каннибалов. А значит, наступала необходимость больших перемен в жизни членов её клана.

Фрей требовалась не только армия, но и внутренняя чистка от тех, кто мыслил еще старыми категориями и имел при этом слишком большое влияние. Она не купила бы Рэм просто так, за деньги и довольствие, но она пообещала исполнить её мечту — завязать с войной и поддержать её продовольственные проекты. Последние превратились для Рэм в наваждение — Эйоланд никак не хотел отходить от переросшей себя идеи синтетического производства мяса, упрямо отмахиваясь от кривой роста потребления. Её приводил в ярость консерватизм Совета, заигравшегося во власть, но он возвышался перед Рэм непреодолимой преградой.

Рэм нашла нескольких других ветеранов лесной войны, эмигрировавших в Эйоланд. Двое из них так же, как и она, влачили жалкое существование. Впрочем, они не смогли устроиться в Юда только по причине ранений, ограничивающих возможности их военной службы. Но, даже с двумя, фактически, инвалидами, она устроила в рядах Жерла тотальную чистку от тех, кто мешал или мог в дальнейшем помешать Фрей осуществлять свои планы, либо начать борьбу за власть.

Затем пришел черед создать небольшую частную армию. Получив право жёсткого отбора кандидатов, Рэм и её ветераны в течение полугода подготовили сто двадцать бойцов. Сейчас обучение проходила следующая волна курсантов. Всего планировалась постоянная численность в пятьсот солдат.

Рэм скептически относилась к идеям Фрей о корпорации. Тоя Багенге и Лика Камо, скорее всего, попросту ликвидируют клан Жерло. Другой вопрос, что воевать с ними смысла и так не имело — Абрафо могло раздавить клан Фрей, как насекомое, даже без помощи военных. Поэтому воевать с Управлением они и не собирались, намереваясь с ним договориться. Рэм и к этому относилась скептически, но её скептицизм не мешал ей работать.

Машина подъехала к воротам, ведущим в один из складов Жерла. Знаками приказав бойцам своей тройки оставаться снаружи и следить за обстановкой, она вошла внутрь, прогоняя от себя фантомный образ Мирса Джеро, с его задницей, мощными бедрами и пятнистым хвостом, кончик которого часто в разговорах с ней сворачивался колечком.

Фрей ждала её внутри, беседуя о чём-то с Корном. Корн Мэйтата, немолодой уже енот, работал на клан Жерло уже добрых пятнадцать лет. Постоянно пребывая в своём внутреннем мирке механизмов, инструментов и образцов оружия, он словно жил параллельно реальности. Настолько параллельно, что даже не заметил переход клана от прежнего статуса к другому. Ему выдали новый комбинезон и существенно пополнили его мастерскую, в довесок завалив техзаданиями. Ничего другого для счастья Корну не требовалось.