Александр Грозный. Исчадия Ада (СИ)

Они хорошо «посидели». Давно так Санька не «парился». Он позволил себе слегка захмелеть и душу его немного отпустило. Даже во время беседы с бывшим хирургом Санькин «многоядерный процессор головного мозга» не останавливал повседневную обработку информации. Туда же поступил и массив данных, отработанный матрицей «сына», улучшенной ментально-энергетической оболочкой Самуила Яковлевича.

Оказалось, что субстанция старого еврея, получившая доступ к глобальной энергетическо-информационной сети, созданной Александром, развила бурную деятельность по изучению её возможностей и достигла-таки определённых результатов. Его сознание, не умевшее «переворачиваться» и «нырять» в ноосферу физическим телом, попыталось прорваться сквозь неё, правильно полагая, что пришло оно именно оттуда. Сознание еврея, задействовав имеющиеся «интеллектуальные» ресурсы сети, нашло свой след в чужом тонком мире, так как сильно отличалось от Санькиного сознания. И таким образом нашло туннель в «свой» мир, который одновременно являлся и Санькиным.

К концу пьянки Александр уже не только видел перед собой воронку, ведущую в чужое подпространство, но и не побоялся углубиться в неё. Откровенно говоря он надеялся, что его «выкинет» в его мире в его же тело, но оказалось, что старого тела у Саньки в том мире уже не было. А вот мир две тысячи двадцать четвёртого года он, переместив часть своего сознания в его ноосферу, увидел.

Увидел и не обрадовался. Мир переменился. Санька даже испугался, что он как-то вдруг снова очутился в мире, где он был царём. Но потом оказалось, что нет. Он видел тот мир откуда его перекинуло в младенческое тело, но ноосферы миров очень-очень походили друг на друга.

Надо понимать, что из ноосферы Санька видел энергетический «атлас» мира. Он видел ауры людей, животных и растений, ауры всевозможной нежити, ауры неприкаянных сущностей. Санька попытался, но «перевернуться» в бывшем своём мире, то есть материализоваться, он не смог. Его сразу «вернуло» в тело Ракшая, и он очутился за столом в бане.

От того, что он увидел в его старом мире, его едва не вывернуло на изнанку. Страдание, боль и массу неприкаянных душ он увидел «под собой». Мало того, души не только увидели его, но и устремились к нему, как на свет мотыльки. Они устремились к нему, а он, испугался, и попытаться «выскочить» из тонкого мира в материальный. И выскочил. Но не в том, а в этом мире.

В том мире шла война. И не какая-то локальная война Руси с бандеровцами, как сказал Самуил Яковлевич. Русь воевала почти со всем миром. Почему и «атласы» ноосферы обоих миров были до безобразия похожи. В Санькином мире против Руси воевало Литовское княжество (читай — Украина), Ливонцы ( читай — Прибалтика), Голландцы и Англичане (с этими и так всё понятно), Крымско-Османское ханство (читай — Турция), Кавказ (с этим тоже сё как всегда).

Именно от осознания глубины вечной ненависти врагов к Руси, выраженное не материально, а энергетически, у Александра закружилась голова и его едва не стошнило.

После ментального путешествия в свой прежний мир, Санька долго отпивался квасом, а потом попросил Марту хорошенько пропарить вениками, что та и сделала.

Сначала пропарила, а когда Саньку отпустило, приласкала и утешила так, как не могла сделать ни одна обычная женщина. Что ни говори, а кикиморки, с их гипертрофированной любвеобильностью могли дать фору даже русалкам. А уж те легко уводили за собой мужиков даже в водную пучину. Именно поэтому Марте легко удалось «подавить» Санькину волю (хотя он особо и не сопротивлялся) и отдаться ему, как простой женщине.

Александр, «улетая» в блаженной неге подумал, что потому-то он и перестал «прелюбодействовать» с кикиморками, что после них с Азой близость казалась пресной. Но сейчас Азы для него не существовало, как, наверное, и любой другой женщины. Так, по крайней мере, он в это мгновение подумал. А ещё он подумал, что Азе он позволил зачать ребёнка и получился такой вот богатырь-наследник. Могла бы родить Марта, интересно, кого бы она родила?

— Да, кого хочешь, мой господин, — вдруг сказала Марта, разогнав сладострастный морок.

— О чём ты? — спросил Александр Марту.

— Ты спросил, я ответила. Я могу родить тебе кого угодно.

— Не понял! — испугался Санька. — Хоть мальчика, хоть девочку? Ты это брось!

Марта рассмеялась. Она не могла на него обижаться.

— Ты не правильно понял. Я не могу родить мальчика, или девочку. Но я могу родить любую, как ты говоришь, сущность. Хоть кикимору, хоть лешего, хоть домового. Кого угодно. Кого прикажешь. И любой из нас сможет.

Санька не сказать, что удивился, а очень сильно удивился и даже немного, честно говоря, «прифигел». Он вдруг представил маленьких леших, русалок и кикимор, тянущих к нему ручонки и истошно вопящих: «Папа! Папа!».

Глава 9

— Ты правильно, э-э-э, выразилась, моя радость? — наконец выдавил Александр.