Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870)

0 ближайших сподвижниках молодого императора временный поверенный Шарль Боден следующим образом характеризовал Милютина, тогда еще директора Экономического департамента МВД: «Это человек замечательных способностей, тонкого и широкого ума, выдающийся администратор. Общественное мнение прочит его в министры внутренних дел. Это человек прогресса и будущего»[812].

Комиссия Милютина работала в условиях строжайшей секретности, сумев избежать утечки информации. Видимо, по этой причине в переписке французского посольства не найти никаких сведений о ее работе. В апреле 1860 г. комиссия представила императору проект «Временных правил» местного управления, основанных на принципах выборности и бессословности, что предполагало привлечение к участию в местном самоуправлении всех слоев населения.

Последнее обстоятельство определило резко отрицательное отношение к Милютину консерваторов из состава Редакционных комиссий по подготовке крестьянской реформы, которым давно был не по душе «радикализм» товарища министра внутренних дел. Воспользовавшись смертью 5 февраля 1860 г. руководителя Редакционных комиссий либерально настроенного генерала Я.И. Ростовцева, консерваторы стали энергично добиваться отставки его единомышленника и ближайшего соратника, Милютина. Одновременно они требовали доработки «Временных правил» о местном управлении, настаивая на предоставлении преимуществ дворянам-землевладельцам за счет сокращения представительства крестьян и отстранения от участия в выборах рабочих и ремесленников.

Эти пожелания были учтены Александром II, который в апреле 1861 г., через пять недель после издания Манифеста 19 февраля, отправил в отставку Н.А. Милютина, а заодно и его покровителя, главу МВД графа С.С. Ланского. Этот вынужденный жест в сторону консерваторов император смягчил назначением Милютина в Сенат. А через два года он сделает его статс-секретарем для особых поручений и направит в Польшу для проведения там крестьянской реформы.

Так или иначе, но окончательная доработка закона о местном управлении в России велась уже без участия Милютина. Комиссию возглавил новый министр внутренних дел П.А. Валуев. Он вынужден был пойти на уступки требованиям консерваторов, но сумел отстоять основные принципы, заложенные во «Временных правилах» 1860 г. – выборность и бессословность.

15 марта 1862 г. Валуев представил подготовленный вариант «Положения» о земской реформе в Особое совещание под председательством великого князя Константина Николаевича. Затем, после высочайшего одобрения, доработанное «Положение» в мае 1863 г. поступило на рассмотрение Государственного Совета. На этой стадии французским наблюдателям удалось получить некоторую, правда, скупую, информацию о прохождении законопроекта.

Из депеши герцога Монтебелло от 18 июля 1863 г.:

<…> «Предводители дворянства и губернаторы Петербурга и Москвы приглашены для участия в работе Комитета Государственного Совета империи, возглавляемого князем Гагариным, для того чтобы выработать систему провинциальных учреждений, основы регламента которой уже одобрены императором.

Полномочия, предоставленные этим регламентом провинциальным [уездным и губернским] комитетам [управам], имеют много общего с теми, которыми наделены наши Генеральные советы[813]

. Но что особо примечательно и что означает введение в России нового порядка вещей, так это их состав.

Право направлять в комитеты [управы] представителей не будет отныне исключительной привилегией дворянства. Их состав будет формироваться путем бессословных выборов среди горожан-собственников без каких-либо ограничений, а в сельской местности – среди волостных старшин (les syndics de Baillages) и деревенских старост.

Избирательная система будет очень широкой, она будет в определенной степени пропорциональной и основанной на имущественном цензе.

Новый закон, призывающий к участию в политической жизни все население Империи, серьезнейшим образом изменит состав провинциальных собраний в западной части империи, где они уже были созданы исключительно для поляков и католиков.

В чем смысл создания провинциальных советов? Думаю, можно с полной уверенностью утверждать, что, по замыслу Императора Александра, они должны стать фундаментом, на который будет опираться система более широкого участия [населения] страны в решении собственных проблем.

Император намерен одновременно запустить [механизм] свобод, которые он желает даровать своим подданным в России и Польше.

Об этом мне неоднократно, в том числе и совсем недавно, говорил князь Горчаков. Вообще же, в публике широко распространено мнение, что представительный элемент в скором времени будет введен и в Государственном Совете, полномочия которого будут расширены [814].