Александр II. Воспоминания

С 1866 года великий князь Константин стал играть более скрытую роль. Начиная с этого времени весьма усилилось влияние графа Шувалова, и назначение министров в большинстве случаев производилось уже по рекомендации графа. Так, среди прочих, были назначены министр внутренних дел генерал Тимашев и министр юстиции граф Пален. Справедливо и необходимо заметить, что наиболее сильные беспорядки, от которых пострадала Россия, поднялись именно при этих двух министрах. Увы! то была эпоха фаворитизма, и всякий стремился дать пост члену своего круга, независимо от его реальных способностей и в ущерб процветанию страны. К счастью, истинное положение дел постепенно открылось монарху. Избранные таким образом министры вскоре осознали, что Александр II был бы весьма удовлетворен, если бы они оставили свои посты. Один оказался достаточно ловок и сменил должность, другие же подали в отставку.

В то же время следует признать, что государь не любил менять министров, и вот тому доказательство: те, кто добился доверия императора, были отмечены им по справедливости и по заслугам и продолжали занимать свои посты на протяжении почти всего царствования Александра II.

К концу его царствования состоялось еще несколько назначений, весьма, однако, непродолжительных, ибо лица эти совершенно не отвечали требованиям времени или же совершили многие ошибки. В связи с этим упомянем назначение на пост министра финансов генерала Грига, выдвинутого на это место по рекомендации его предшественника, господина де Ретерна.

В это самое время государю порекомендовали выдающегося финансиста, господина д’Абазу. Этот замечательный человек, независимого нрава и твердых мнений, одаренный обширным творческим умом, непреодолимой настойчивостью и высочайшими административными способностями, и был подходящим на этот пост человеком. В подтверждение его редких достоинств укажем на то, что за шесть месяцев, в течение которых господин д’Абаза управлял министерством, он успел доказать, несмотря на такой краткий срок, что способен на великие дела и что исполнение его далеко идущих планов привело бы Россию к процветанию.

Император склонялся к назначению господина д’Абазы, и сегодня нам следует задаться вопросом, почему же господин де Ретерн настоял, чтобы на посту министра финансов его сменил именно генерал Григ. Только ли потому, что хотел оказать покровительство другу? Или же для того, чтобы тем более сожалели о его собственном уходе, что его заместитель оказался совершенно некомпетентен? Объяснить это теперь невозможно.

Зная о желании императора назначить министром финансов господина д’Абазу, господин де Ретерн не мог настоять на своем выборе иначе как с помощью уклончивых доводов, которым император не придал особого значения; но добавим, что если назначение генерала Грига и стало результатом его рекомендаций, то лишь потому, что в глубине души государь был убежден в том, что господин де Ретерн, будучи специалистом в своем деле, более способен к справедливому и разумному выбору заместителя на этот важный пост. Дальнейшие события и их последствия показали императору, что его собственный выбор, если бы он последовал своему побуждению и назначил министром финансов господина д’Абазу, оказался бы более удачным.

Этот пример, один из тысячи, доказывает, что если в управлении государством и имели место преступные злоупотребления и ошибки, которые, казалось бы, со всей очевидностью налагают ответственность на государя, последний, однако же, не должен отвечать за них, ибо они происходили исключительно от произвола, внесенного в исполнение его высочайших повелений, дух и устремленность которых остались непонятны их исполнителям.

IX

Отдавая справедливость истине, мы должны утверждать, что граф Милютин на протяжении двадцати лет полностью поддерживал цивилизаторские устремления императора, как своей помощью в проведении военной реформы, так и позднее, своей выдающейся службой во время последней Восточной войны 1877 года.

В те годы, когда граф Милютин стал военным министром, продолжительность воинской службы в России составляла двадцать пять лет, и солдаты при этом были не обязаны уметь читать и писать. Не желая лишаться хороших крепостных, их владельцы посылали в армию самых никудышных крестьян, так что в полках сплошь и рядом собирался всякий сброд. Если из таких солдат и удавалось извлечь толк, то лишь благодаря теперь уже упраздненным телесным наказаниям да долгим годам, проведенным такими солдатами на службе.

В 1874 году граф Милютин решил, что для поднятия морального духа армии нужно сделать воинскую службу обязательной для всех сословий; он понял также необходимость обучения солдат грамоте и сокращения срока действительной службы до шести лет, после чего военнообязанные на девять лет переходили бы в состав резервных войск, а последние пять лет служили в ополчении.